мою мать и прекрасно понимал, что она значит в его жизни. Потому и терпел почти 20 лет всё это безукоризненно чистое вегетарианство, и возраст матери здесь совсем ни при чём. Просто чувство вины и комплекс неполноценности с годами сгладились и поутихли, вот, папан и пустился во все тяжкие.
– Наташенька, не надо так об отце, – прошелестела мать, – не надо! Папа этого не заслуживает! Ты знаешь, какое у него было детство?
– Знаю я всё про его детство! – Парировала я. – Стоптанные башмаки с чужого плеча и одна выходная рубашка на троих тридцать-сорок лет назад – не повод бегать по бабам сейчас! – Отрезала я. – И, вообще, он скоро вернётся. Набегается и приползёт на коленях!
Мои последние слова произвели эффект выстрела в сердце. Мать резко побледнела, спрятала лицо в ладонях и – в первый раз на моей памяти – искренне, по-бабьи разрыдалась.
Глава 13
Я не утешала мать и не говорила больше ничего. Просто стояла и смотрела на неё во все глаза, как смотрят, например, на затмение Солнца, парад планет или что-то ещё в этом духе. Не могу сказать, сколько это продолжалось, но, в конце концов, мы очутились на диване, и мать уже почти спокойно, иногда только всхлипывая, рассказала мне всё.
Новая избранница отца – двадцативосьмилетняя разведёнка с его завода. Что она там делает? Да, так, таскает какие-то бумажки из кабинета в кабинет. Как выглядит? Да, никак. Средненького росточка, худенькая такая, тёмненькая. Красавицей не назовёшь, но и не крокодил. Почему не приглядела себе что-то более подходящее и свободное? Неизвестно. Должно быть, причиной тому её непроходимая глупость, не иначе. Конечно, можно было бы предположить, что отец поиграется и бросит молоденькую дурочку, но это вряд ли. Сорока на хвосте принесла, что она ждёт ребёночка…
Обалдеть! У меня всё-таки будет брат или сестра! Моё детское желание сбылось, но как?! Воистину, кто молит, тому и привалит.
Я сидела подле матери, а она всё говорила и говорила. Я же снова потеряла нить её рассуждений. У меня будет брат или сестра, и я, если захочу, смогу участвовать в его (её) воспитании. Вот, это новость! А ещё, кажется, нам предстоит переезд. Как неудачно я выбила окно!..
– Мам, а где мы теперь жить-то будем? – Прервала я поток маминых слов. – Жилплощадь придётся разменивать!
Мне вспомнился какой-то старый чёрно-белый фильм, где супруги при разводе шумно делили жильё и другое имущество.
– Не придётся, – заверила мать. – Твой отец ушёл, как мужчина, с одним чемоданом.
– А они где жить будут? В общежитии что ли? – Меня начал разбирать дурацкий смех.
Я представила своего немолодого уже папочку на общежитской кухне, завешанной плохо простиранными пелёнками, насквозь прокуренной и провонявшей дешёвой жареной рыбой. Однажды в детстве я видела такое, когда нас с подругой, тоже Наташкой, однажды занесло в общежитие завода сельхозмашин проведать больную ветрянкой одноклассницу, ещё