правда ничего мне не говорил! Он тоже не в восторге от того, что я скрыл все от него.
– Тогда честь имею сообщить тебе, что вскоре я стану твоим зятем, – с неприкрытым сарказмом произнес Джеймс.
– Я тебе не верю! – прерывающимся голосом ответил Найалл. – Он никогда бы не отдал ее за тебя. Она его любимица.
Джеймс задумчиво сдвинул брови.
– Тебе не по душе мысль о том, чтобы я женился на твоей сестре?
– А с чего бы мне радоваться?
– Потому что твой отец не выпустит меня из этой дыры, пока я не женюсь на ней.
Найалл затаил дыхание.
– Но за тобой приедут твои люди.
– Дугалд намерен сдерживать их натиск, угрожая лишить меня жизни. Он все распланировал. Твой отец уверен, что я обязательно женюсь на твоей сестре.
– Она скорее умрет, чем выйдет за тебя, – застонал Найалл.
Джеймс засмеялся. Было совершенно очевидно, что любимица отца была и любимой сестрой младшего брата. Пусть думает, что Джеймс должен жениться именно на его любимой сестричке. Пусть пострадает. Заслужил.
– Она действительно будет молить о смерти, как только станет моей женой… но я не дам ей умереть, – зловеще пообещал он.
– Ты же на самом деле не обидишь ее, нет?
– Еще как обижу! За то, что вынужден жениться на ней, а я не люблю, когда меня заставляют.
– Но она же ни в чем не виновата! – настаивал Найалл. – Она тоже против этого брака!
– Твоему отцу на это плевать, значит, плевать и мне, – мрачно объяснил Джеймс.
Подобная мстительность была за гранью понимания Найалла, поэтому он пугался все сильнее и сильнее.
– Ты же еще не видел моей сестры, Мак-Киннион. Она редкая красавица. Честно говоря, ты был бы счастлив жениться на ней.
– Парень, ты ничего не смыслишь, – холодно ответил Джеймс. – Да будь она первой красавицей всей Шотландии, она дочь твоего отца, и я заставлю ее ответить за это. После свадьбы я заберу ее к себе, и она больше никогда не покинет стен моего замка. Она навсегда будет заперта в башне. Дважды в день я буду ее навещать: первый раз для того, чтобы избить, второй – чтобы изнасиловать. Вот какая жизнь ее ждет.
После этой фразы повисло молчание. А через минуту лэрд спросил:
– Нечего ответить, Найалл Фергюссон?
– Если бы я думал, что ты на самом деле будешь так относиться к моей сестре, я бы убил тебя.
Джеймс засмеялся.
– Если хочешь, можешь попробовать. Но имей в виду, что ты сам перережешь горло себе, и своей сестре, и всей семье. Нельзя убить Мак-Кинниона, а потом жить, как ни в чем не бывало.
На этих словах люк захлопнулся. Джеймс зарычал от злости – подтрунивание над парнем ничуть не уняло его тлеющую ярость.
И часа не минуло, как люк вновь открылся и в отверстии показался юный Фергюссон. Джеймс пожал плечами. Он уже знал, что Найалл не умеет держать язык за зубами, к тому же мальчишка был слишком испуган.
– Ты поговорил с отцом, да?
– Нет. Бесполезно пытаться