твоя ручонка!
– Так запомни, милый друг,
Тяжесть этих женских рук.
Грипп
День бесцветный вечерел,
Подбивая смету.
Грипп по Питеру пыхтел,
По большому свету.
Натали в тот день слегла,
Тоже захворала.
Вот такие, брат, дела.
Неуютно стало.
Женщина была без сил,
Помирала вроде.
Доктор Спасский кровь пустил
По своей методе.
Нос распух и покраснел,
Голосишко гаснет.
Врач возюкается, смел;
Нашатырью пахнет.
Груз ученый – не пустяк,
Важный доктор в силе.
Пьявки насосались так,
Словно водку пили.
Не вставать, таблетки пить,
Да со строгим счетом.
Муж выходит проводить
Доктора с почетом.
Возвратился – пуст диван,
И кровать, и кресла.
Обыскался Пушкин, рьян:
Натали исчезла.
Как она воскресла?
Хлоп себя по лбу поэт:
Ни к чему тут сводня.
И вопросов больше нет:
В Зимнем бал сегодня.
Мой день
Едва наступает день –
Секретный сотрудник ночи,
Меня преследует тень –
Длиннее или короче.
Великодержавный Ной –
Отпора, надежда, вера –
Навис надо мной стеной,
Опутал меня шпаной,
Как нитями Гулливера.
Отнял у меня покой,
Как воду забрал у колодца,
Едва шевельну рукой –
Все где-то там отдается.
Вокруг границы замкнул,
Россия – моя темница.
В одно сливаются лица,
Бесстрастен мой караул.
Тропинки упрятал в дым,
Тягучий и повсеместный,
И стал я невыездным,
Как тот иудей безвестный.
Ни в Турцию, ни в Китай,
Ни даже нельзя в Варшаву.
Твердят мне: голубчик, знай,
Тебе только здесь по нраву!
Быть правым – напрасный труд.
С хомутом стерпелась выя.
Агенты землю грызут,
Ища улики любые.
Вскрывают письма мои,
Ища между строк крамолу,
Истаявши от любви,
Глаза опуская долу.
Вокруг стукачей полно,
А кто у них будет главным?!..
Ох, до чего мудрено
Пребыть на Руси державным!
Братва его – соловьи,
Любого заставят плакать,
Влезают в мысли мои,
Как черви в здоровую мякоть.
Такому-то соловью
Закрыть и не пробуй окон.
Он жизнь спеленал мою,
Как будто шелковый кокон.
Великодержавный Ной
Со мною вежлив отменно.
Он между мной и женой
Укладывается степенно.
Окрест не видать ни зги,
А на темноту и суда нет.
И снова лезет в мозги,
Потом и в желудок заглянет.
Мытарит меня без конца
И пытки разнообразит,
Потом в личине отца
Опять