свои железяки. И пивко с друзьями, и комп с Интернетом – заходишь на порносайты, а потом чатишься с какой-нибудь «Киской точка ру»… Да, это я потерял. Но нашел-то еще больше! Разве мог я в том времени жить в таком доме? Пить фалернское? А девушек – их в Риме достаточно… Кстати, мы не зря с Гефестаем спелись, он такой же пролетарий, как и я.
– Разве? – усомнился Сергий. – А его вуз?
– Какой вуз? Он в Баку работал, нефтяником. Начальство настояло, вот он и поступил. А толку? До третьего курса еле дотянул – и ушел! Потому как не его это. Знаешь, я сейчас подумал… Даже Искандеру тут, в античности этой, лучше.
– Ага! Что ж он тогда мается постоянно? «Никаких научных новостей…»
– Ой, да слушай ты его больше! Ха! Наука! Какие там были новости? То физики расколупают материю, еще одну частицу найдут, то генетики склеят пару нуклеотидов и радуются, как дети. А открытий-то нет! Космология по швам трещит, физика качается, но этим ученым не до поиска истины, они бросаются авторитет спасать. Выдумывают всякую фигню, вроде темной материи… Да я тебе точно говорю – Искандер тут куда счастливее. Он может каждый божий день читать свитки с такими потрясающими вещами, которые в будущем вообще неизвестны. Был у него в комнате? Там три стены шкафами заставлены, и в каждом тубусы с папирусами – кучи папирусов! Там и про Атлантиду есть, и нечитаное из Гомера, и еще какая-то «Гипербориана»… И все эти сокровища – его! Да он богаче и счастливее всех историков, всех интеллектуалов двадцать первого века. А ты сам? Что, разве тебе здесь плохо? Нет, вот ты сам подумай – что мы из себя представляли там? Ровным счетом ничего. Среднестатистические типы. И чего мы добились бы в той жизни? Опять-таки ничего! Прожили бы свое потихоньку и незаметно померли бы. А здесь… Да ты оглянись, Серый! Ты за три года в принципы выбился, а это уж никак не меньше капитана или даже майора. И ты же всегда хотел так жить. Нет, не военным, а вот так, как мы живем, время от времени устраняя несправедливость. Как Джеймсы Бонды. Как Регуляторы с Дикого Запада. Там ты был никем, а здесь, Серый, ты можешь стать всем. Стопудово! Разве я не прав? Так что не грузись и слезай давай со своего лежбища. Кок сзывает самых голодных!
Спускаясь на палубу, Лобанов подумал, что «пролетарий» прав. Стопудово.
Экипажу либурны предстояла ответственная операция – надо было одолеть Диолкский волок.
В Коринф решено было не заглядывать. Да и какой это был Коринф? Старый римляне сожгли еще полтора века назад, а новый был копией обычного имперского города.
Храм Нептуна, храм Венеры. И – россыпь беленьких домиков по склону. В Лехайоне – морском порту Коринфа – болтались утлые рыбачьи скорлупки да пара залетных трирем.
Но вот Диолкский волок, связавший два моря через Истмийский перешеек, порадовал образцовым порядком. Ранее, в старину незапамятную, по Диолку был выложен дощатый настил, мазанный жиром, потом местный царек Периандр загорелся идеей прокопать в этом месте канал. Но то ли его отговорили, то ли что, а только царек бросил свою затею и приказал выложить полувырытое русло