цвета, коралловое колье и на изящных шпильках, казалась элегантной королевой, а не преподавательницей морской биологии в университете, кем она была на самом деле. Но я не унаследовала ее талант создавать себе безупречный образ, а потому, окинув меня взглядом, она вздрогнула.
– Еще не собиралась? – спросила она с надеждой.
– Я уже одета, мам, я так и выйду.
– Почему не синее шелковое платье, которое я тебе купила?
– Мне комфортно в этом.
– Но ты ведь сделала макияж, да? – Она взяла расческу с моего туалетного столика и причесала мои длинные волосы несколькими быстрыми взмахами.
– Ма-ам, я сделала макияж и накрасила губы блеском.
– Полагаю, мне оказали честь, – мать ласково улыбнулась. – Просто осторожнее, Роми, твой отец вот-вот придет сюда. Он придумывает заключительные слова для своей речи за сегодняшним ужином.
Я не ответила, а вместо этого взяла у мамы расческу и положила ее обратно на туалетный столик.
– Все еще не решила? – спросила она.
Мама говорила по-доброму и ласково, но прессинг есть прессинг. Я покачала головой.
– Ах, что ж, и то и другое будет для тебя прекрасным опытом, но, – она наклонилась и поцеловала меня в щеку, – я надеюсь, ты выберешь меня. Ты моя любимица, ты же знаешь.
– Мам, ты говоришь это каждой из нас.
– Потому что так и есть!
Зазвенел дверной колокольчик. Залившись яростным лаем, Лобстер спрыгнула с моей кровати и побежала вниз ко входной двери.
– Должно быть, это Мюриэль, приехала забрать Нана. – Мама помедлила в дверях и напоследок посоветовала: – Немного румян не убьют тебя, Роми, ты бледна, как Parupeneus Margaritatus[14].
– Продолжай – скажи это. Я же знаю, что тебе хочется.
– Барабуля зубастая.
– Очаровательно.
У моей матери есть привычка сравнивать одно с другим, но барабуля зубастая – это новый уровень.
– Очень лестно, – прокричала я ей вдогонку, когда дверь уже закрылась. – И очень по-матерински!
Я все еще бормотала себе под нос, когда младшая из моих четырех сестер ворвалась в комнату и – она всегда делала это, если меня навещала, – легонько стукнула кулаком мой постер с «Сиренкой» на удачу, сказав при этом: «Однажды, Роми, однажды этот день настанет».
Мюриэль – моя любимая сестра и единственная из семьи, кто поддерживает мои мечты активистки по защите окружающей среды. Она метеоролог, специализируется на изучении диаграмм океанической погоды и, как и я, она любит океан и его обитателей.
– Что выбираешь: улетную гонку со мной и Нана или поездку с остальным народом?
– С вами, ребята. Только бы не вместе с папой.
– Мне послышалось или меня звали? – сказал отец, входя в комнату.
– Я пойду взгляну, готова ли Нана, – сказала Мюриэль, тут же покидая меня.
– Ну спасибо, Мюриэль! – крикнула я ей вдогонку саркастически.
– Обращайся