глаза. Вокруг моего сердце образовалось кольцо тепла. Пусть оно накопится. Нужно терпение и осторожность. Так учила меня бабушка. Подожди, пока оно не начнет искрить, затем укрощай и контролируй.
Контролировать у меня не получалось никогда.
Я призвала на помощь весь жар, который чувствовала внутри, который так надолго был загнан под кожу, и ощутила легкое покалывание под грудиной. Страх. Жгучая ярость. И я выплеснула все это из себя, как масло для лампы, готовое воспламениться.
Мне нужно было почувствовать что-то, что заставило бы меня вспыхнуть. Я представила себе, как сжались руки мамы, как она побежала к капитану, как сверкнул его меч в свете костра. Мое имя у неё на устах.
Она нуждалась во мне, а я слишком поздно нашла огонь.
Если бы я только знала, как контролировать свой дар. Если бы я научилась пользоваться им, несмотря на ее уговоры.
Это моя вина. Я виновата в ее смерти. Я виновата в том, что сожгли мою деревню.
Я рухнула на колени, мои ладони упали на плоский камень. Воспоминания подействовали как искра, попавшая на сухой хворост. Жар рос слишком быстро, бесконтрольно, выплескиваясь из ладоней на грудь и на одежду, жадно поднимаясь вверх, пока всю ее не поглотило огнём. Чтобы поджечь кожу Огнекровного, требуется невероятный жар, но сейчас мне казалось, что пламя пожирало меня живьем, выжигая глаза, вырывая воздух из горла. Казалось, что я снова у себя в деревне, и на меня со всех сторон надвигаются факелы.
Кулаки сжались. Спрячь свой жар. Контролируй его. Управляй им. Но огонь не подчинялся мне, им нельзя было управлять. Горящая одежда запуталась вокруг моих ног, и я рухнула на землю, мой рот открылся в молчаливом крике.
Глава 4
Я тонула.
Сильные руки удерживали меня в воде, как и солдаты в тот день. Я дрожала и царапалась. Приглушенные проклятия продолжали сыпаться, когда меня вытащили из воды и положили на холодную землю. Руки на моих плечах и вес промокшей одежды не давали подняться.
– Отпусти меня, – я задыхалась от кашля.
– Будь добра, отпусти меня, – раздался звучный голос. Чьи-то руки пытались стряхнуть мои вцепившиеся в них пальцы.
Аркус, а это был он, повернул меня на бок и хлопал по спине, пока я выкашливала из себя воду. Когда он наклонился ко мне, его капюшон чуть сдвинулся, открыв правильной формы нос и скулы со следами шрамов. Сквозь пелену я заметила, что там, где нет шрамов, кожа была гладкой. Он был старше меня всего на пару лет.
Когда я снова смогла дышать, то начала колотить его.
– Если ты не прекратишь, я верну тебя обратно в реку, – предупредил он – Хорошая головомойка в холодной воде приведет тебя в норму.
Я отползла назад и почувствовала за спиной теплый камень.
– Итак, что же ты здесь делала?
– Сжигала свою одежду, – выдавила я между приступами кашля.
– Ты подожгла одежду, когда одевалась? – спросил он с сомнением.
– Нет, – сердито ответила я. – Свою старую одежду. В