склонила голову, притворившись глухой.
– До чего пустоголовый… Бросил меня одну посреди города, – бормотала Хьелль под нос. – Раз так, то и мне до него дела нет. И до всяких «отставных» пиратов. Ну и пусть «чокнутой» называют.
Прохожий искоса поглядел на неё и перешёл на другую сторону улицы.
– И мне уж точно нет никакого дела, как Кристофин смотрит на Стейнера. Интересно, что между ними происходит?
Стейнер явился только под вечер, и Марек ничем его не упрекнул. После ужина, когда Хьелльрунн хлопотала на кухне, дверной засов скрипнул, и в комнату протиснулся брат. Держался на ногах он нетвёрдо.
– Ты что, призрака по дороге встретил? – Хьелльрунн сидела за столом в ночной рубашке, обняв ладонями кружку с горячим молоком.
– Не призрака, а пирата. Оказывается, Ромола – неплохой сказитель. Я узнал от неё жутковатую историю.
– Про что?
– Про Горекрыла и маму Кару.
– И вовсе она не страшная. Разве что чуточку.
– Наверное, дело в рассказчике, – тихо заметил Стейнер.
– Что ещё она говорила? – Глаза сестры сияли любопытством.
– Только, что в городе имперские солдаты, и завтра состоится Испытание.
Хьелльрунн резко выпрямилась и уткнулась взглядом в кружку.
– Ненавижу это, – выдавила она.
– И я, – вздохнул Стейнер.
Девушка вспомнила, как проходила Испытания и как потели ладони, а живот скручивало тугим узлом. Она вспомнила свой страх, что Синод найдёт в ней драконью скверну и навсегда разлучит с домом.
– Это в последний раз, – пообещал Стейнер. – Всё будет хорошо, Хьелль.
Она молчала, пытаясь побороть дрожь.
– Двадцать лет в Циндерфеле не встречалось колдовских меток, – успокаивал брат. – До сих пор всё проходило хорошо, и в этом году ничего не изменится.
– Надеюсь, ты прав, – ответила Хьелль, кривя губы в тревоге.
– Хьелль, может, отчего-то… Ты сомневаешься, что пройдёшь Испытание в этом году? Если хочешь что-то сказать…
– Нечего говорить! – Она вскочила, сердито протопала к лестнице и поднялась наверх, ни разу не оглянувшись.
– Спокойной ночи, – пожелал Стейнер вдогонку, хотя вряд ли стоит ожидать спокойствия.
3
Стейнер
«Имперские ученые полагают, что появление колдовства никак не связано с прежними драконьими мастерами, но для Святейшего Синода это – вопрос веры. Мы знаем: проклятие сработало дважды – когда пепел и дым заволокли небеса, в детях проснулась невиданная сила. Иных объяснений непостижимому нет».
Стейнер стоял на крыльце и наблюдал, как с неба падают серые хлопья, помалу укрывая крыши и дорогу. Снег ложился на притолоки и подоконники и окутывал сонный городок вялым безмолвием. Циндерфел всегда был промозглым и ветреным местом, но сегодня царила тишина.
– Если так и дальше пойдёт, скоро всё засыплет, – прошептала Хьелльрунн.
Кутая плечи в платок, она вышла на крыльцо вслед