потертая и замызганная фраза, однако Ольга просто не могла иначе объяснить, почему в ее голове живут какие-то слова и выражения, которые она вроде бы не могла и не должна была знать. Или где-то набралась, как барбоска блох, только вот где?.. У нее не было бабушки в деревне, у которой Ольга могла бы пополнить свой словарный запас. Она была детдомовская безродная девчонка… правда, много читавшая, очень много!
Игорь, который читал еще больше ее (у Шмелевых была огромная библиотека, собранная еще отцом Владимира Николаевича!), говорил, что всем лучшим в себе он, совершенно как Максим Горький, обязан книгам. «Но и всем худшим, – добавлял, смеясь, – тоже!»
Игорь, Игорь, Игорь!..
Надюшка, которую три года назад очень подло бросил муж (сразу после рождения дочки он резко объелся груш, как только понял, что новорожденный ребенок кричит по ночам, требует неустанных забот не только от матери, но и от отца, и жизнь семьи с ребенком – это совсем не то, что жизнь как бы вечно влюбленных красавца и красавицы, тем паче, что красавицу разнесло поперек себя шире, да и молоком она вечно пахнет… оказывается, Надюшкин муж был искусственник и страдал аллергией на запах материнского молока!), после развода даже не вспоминала о нем. Сказала, что разлюбила его, как только поняла, что он жестокий подлец, а она не может любить подлеца. И многозначительно поглядывала при этом на Ольгу, как бы намекая, что та должна разойтись с Игорем, потому что нельзя любить убийцу.
Наверное…
Но что же ей делать, если она не переставала любить его ни на миг? Ужас пережитого постепенно угасал, и Ольга все чаще думала, что Валентина Петровна, очень может быть, права. Наверное, Ольга и в самом деле чем-то достала мужа, если он не выдержал и начал стрелять в нее, как только в его руках оказался пистолет.
Но чем же именно она его достала и почему ему и в голову ни разу не пришло выстрелить в нее раньше – из собственного табельного оружия? А из этого пистолета – пришло…
Объяснение могло быть только одно: как раз перед тем, как Ольга вернулась домой, Игорь что-то узнал о ней. Узнал такое, что совершенно сошел с ума и просто не смог сдержаться.
Но что же именно он узнал? Что?!
– …Оля, мы тогда поехали?
Ольга вздрогнула, глядя на Люсю, врача линейной бригады, которая еще оставалась в квартире «настоящего полковника».
– Ты о чем?..
– У нас вызов.
– Конечно, поезжайте. Счастливо, ребята.
– Да делайте же вы что-нибудь! – закричала в эту минуту жена инфарктника. – Он умирает! Умирает!
Ничего, обошлось. Инфарктника к жизни вернули, причем даже без жутких приемов вроде прекардиального удара и дефибрилляции. Настало время везти его в больницу… но квартира находилась на пятом этаже хрущевки без лифта. А спускаться ему самому никак нельзя! Больной рвался идти своими ногами, не желая слушать запретов врачей, как будто у него не только инфаркт, но и инсульт, причем мозг уже поражен безвозвратно. То есть вообще никаких разумных доводов не слушал! Жена тогда