кто-то любил сюда наведываться. Замок сломал, а новый поставить не удосужился.
– Закрыто, – фыркнул Карасев, толкая дверь.
Полазив по пыльному сумраку и пару раз чихнув, ребята выбрались на крышу.
Котов видно не было.
Толик глянул вниз, на пустой грязный двор. И услышал знакомый кошачий вопль.
– А как он сбежал? – запоздало спросил Карасев, взглядом пытаясь отыскать дерущихся животных.
– С балкона спрыгнул, – всхлипнула Анька. На крыше она трусила.
– А под балконом смотрела? – Коты все не появлялись, но орать не прекращали.
Анька таращила глаза, не понимая, что от нее хотят узнать.
– Ладно! – Толик перестал изучать двор с высоты птичьего полета. – Пошли на улице посмотрим. Как его зовут?
– Мурзик!
На темном чердаке Анька за что-то зацепилась и с грохотом полетела на пол. Ее падение эхом прокатилось по безлюдному помещению. В противоположном углу тоже что-то повалилось, и от взметнувшейся пыли Толик чихнул.
Он всего на секунду закрыл глаза, а когда открыл их, какая-то тень стремительно исчезла за поворотом, захлопнув за собой дверь.
Лязгнул замок.
Чертыхнувшись, Карасев бросился к выходу, но сразу же наткнулся на что-то – внезапно наступившая темнота ослепила его. А потом он оглох от Анькиного крика.
Никогда Толик не думал, что девчонки могут так визжать. Он на звук сделал несколько шагов и сгреб в охапку маленькое тщедушное тело. Мелкая дернулась и затихла.
– Это бомж, – спокойно объяснил Толик. – Он испугался нас и убежал. А будешь орать, сюда все жильцы дома придут. Дверь мы сейчас откроем.
Анька кивнула, ткнувшись лбом в его плечо.
Карасев отошел в сторону и огляделся. Под дверью была большая щель, сквозь нее должен падать свет. Если ее ничто не загораживает, конечно.
Спотыкаясь о бесконечные трубы, Толик пошел на мелькнувший луч. Дверь оказалась чем-то приперта с той стороны. Карасев подергал, потом навалился плечом. Дверь нехотя поддалась. Толик вдохнул побольше воздуха для последнего рывка и… закашлялся.
Неподалеку от двери, в полосе света, лежал дохлый черный кот. О том, что он был мертв, говорила странная поза, в которой он лежал, – лапки и хвостик подобраны, а голова неестественно вывернута, так что единственный остановившийся глаз смотрит в темноту. Карасев шевельнулся, и глаз стал смотреть на него. Внимательно, словно запоминая. От этого делалось несколько не по себе.
– Стой! – поднял руку Толик, не давая Аньке подойти. – Подожди, там кто-то есть!
Мелкая замерла, а когда все-таки сделала последний шаг к выходу, труп кота Карасев успел задвинуть подальше в темноту. Когда его нога коснулась пыльной шерсти, ему показалось, что кот шевельнулся.
Оглядываться Толик не стал, а пропустил Аньку вперед, вышел сам и попробовал плотно прикрыть дверь.
– Мурзик! – Дедкова заорала так неожиданно, что Карасев вздрогнул и выронил замок.
А Мелкая уже неслась вниз по лестнице следом за грязным серым комочком.
Толик