порожденные складывающейся в стране ситуацией (естественно, в первую очередь из-за него), с каждым разом нарастают, он просил в политику не лезть.
– Говоря в том роде, что «женщина и политика – это страшная смесь», и женщине там делать нечего, это не ее, не ее природа и т. д., – рассказывает Настя.
Паше ничего такого он про политику не говорил. Может быть, потому что сын живет не в этой стране, и лицом к лицу, как с Настей на свиданиях, они говорить с отцом не могут. А в письмах обсуждают совсем другое. Бизнес, менеджмент, альтернативная энергетика – все, что занимает Пашу и чем он занимается, он спрашивает мнения и совета у отца. А уж если речь заходит об альтернативной энергетике, то лучшего советника найти нельзя. «Ведь он же в этом специалист. Я и советуюсь с ним в первую очередь как со специалистом», – говорит Паша. Впрочем, приходилось Ходорковскому давать советы и на вещи непрофессиональные.
– Мне, например, было очень важно его мнение, когда я устраивался в RTVI (телеканал. – В. Ч.). Тут был очень тонкий момент. RTVI же, как известно, принадлежит Гусинскому, а они с папой, как бы это сказать… совершенно разные представители российского бизнеса и, оказавшись однажды, только в разное время, в схожих ситуациях, повели себя по-разному. У Гусинского вышла совсем другая судьба после схожего наезда… Я не хотел своим устройством в эту компанию чем-то обидеть отца. Не знаю, какие между ним и отцом были отношения, но я не хотел, чтобы получилось так, что я буду работать с человеком, с которым папа не общается или считает, что тот в схожей ситуации повел себя неправильно. И поэтому прямо спросил совета. Он ответил, что RTVI – компания нормальная, и мне стоит попробовать свои силы там. Ни обид, ничего.
Если совет и мнение отца требовались Паше срочно – он передавал адвокатам по электронке вопросы, а адвокаты тут же – если дело происходило в суде – поворачивались к «аквариуму», получали ответ и потом пересылали его Паше. Общаются они с отцом и по старинке – в письмах. В последних, как правило, обсуждаются вещи фундаментальные, опять же – профессиональные и иногда личные.
– Но так как письма проходят через сто рук, по каким-то личным делам я с ним не советуюсь. Пожалуй, единственное, что спрашивал, – это благословения на женитьбу. Постаромодничал немножко. Прямо я не спрашивал у него «благословения», но все же какое-никакое, но разрешение на женитьбу просил. Об ответе догадаться, конечно, нетрудно – он одобрил… Потом писать письма ему начала моя жена, потом, когда родилась Диана, его внучка, он нам написал письмо в том духе, что «знаете, у меня сейчас такой возраст, когда я начинаю ловить реальный кайф от маленьких детей».
Кстати, хоть Инна, жена, Ходорковского, и говорит, что с близнецами он не сюсюкал, но, если выражаться словами Паши и Насти, «кайф ловил» от них и тогда. Он мог взять Глеба за одну руку, Илю (так все называют Илью в семье) за другую (оба при этом сидели на полу) и начинал постепенно их раскручивать, потом скорость увеличивалась, увеличивалась, увеличивалась… и близнецы уже летали над