мальчик справится со стрессом. Волновался, что он станет делать утром без Эммы. Станет ли ждать, когда она его позовет, позабыв, что сегодня ее не будет рядом?
Сэма я обнаружил в гостиной – он устроил масштабные гонки игрушечных машинок, изображая рев двигателей и ведя прямой репортаж с места событий. Медведица Эмма наблюдала, расположившись на подлокотнике дивана.
– Как ты, сынок? – спросил я.
– Нормально, – ответил он.
– Как тебе спалось, хорошо? – задал я следующий вопрос, зная, что нарушение сна является первым признаком посттравматического стресса.
– Ага, – только и сказал он в ответ.
Как и Элисон, Сэм даже не поднял на меня глаза. Некоторое время я смотрел, как он играет. Внешне он выглядел вполне спокойным.
– Я люблю тебя, дружок.
– Я тебя тоже, пап.
Решив, что больше мне ничего не удастся добиться, я вернулся на кухню, взял тарелку, которую оставила для меня Элисон, и сел за стол.
– Я позвонила на работу, – сказала Элисон, протирая кухонную стойку. – Кто-то из нас должен быть с Сэмом, но ты остаться дома не можешь, по понятным причинам. Сказала, что хочу взять отпуск за свой счет, потому что нехорошо без конца звонить и сказываться больной. Пусть пока планируют рабочий процесс без меня.
– Хорошо, – сказал я.
– Еще я позвонила в школу и сообщила им, что дети до сих пор болеют. Таким образом мы хотя бы дотянем до выходных. А в понедельник я скажу, что мы решили перевести их на домашнее обучение. Мне кажется, это единственное решение, которое не возбудит подозрений. Отправлять Сэма в школу одного нельзя.
– Согласен, – сказал я.
– Кроме того, я поискала в интернете, и в Уильямсберге есть лаборатория, которая может сделать анализ отпечатков пальцев и следов ДНК. Если мы заплатим за срочность, они сделают анализ сейчас же и результаты будут готовы уже через три недели. Я собираюсь отвезти им какие-нибудь вещи Джастины, чтобы они взяли образцы и сравнили с теми, что остались на коробке. Саму коробку я отдавать не буду, а только конверт или что-нибудь такое, что не даст сотруднику лаборатории повода задуматься о том, что происходит. Конечно, это может оказаться пустой тратой времени, но так у меня хотя бы есть ощущение, что я не сижу сложа руки.
Она вымученно мне улыбнулась, и в тот момент я вдруг понял, как тяжело ей все это дается. Встать утром, приготовить завтрак, найти лабораторию для анализа ДНК – словом, двигаться дальше, вопреки торнадо, зависшему над нашими головами, – было результатом неимоверных усилий, а не безграничного запаса прочности, данной ей от природы.
– Послушай, а во сколько ты сегодня встала? – спросил я.
– Да ну, – ответила она, махнув рукой, – если честно, я почти не спала. На сайтах, посвященных детскому посттравматическому расстройству, говорится, что ребенок, переживший эмоциональное потрясение, должен как можно быстрее вернуться к привычному образу жизни. Вообще-то, специалисты утверждают, что Сэма лучше вновь отправить