старались не упустить из виду двух смертных существ, которые, держась за руки и что-то оживленно обсуждая, шли по улицам ночного мегаполиса. Кажется, их совсем не заботила вероятная опасность, скрывавшаяся за каждым углом. Они щебетали, как пара влюбленных, и шли, не оглядываясь.
Острое зрение Натали позволяло ей хорошо разглядеть людей, и, хотя она не знала их, плавные движения одного из человеческих существ вызвали у нее смутные воспоминания. Что-то знакомое было в его походке, движениях рук и плеч. С крыш высоких жилых зданий она могла видеть лишь спины парня и его спутницы, вынужденной передвигаться чуть быстрее, чем он, из-за невысокого роста.
Напарник Натали, юный вампир Рон, напросившийся в рейд, чтобы доказать свою состоятельность и готовность к серьезным испытаниям, являлся сыном верховного повелителя вампиров. Девушке пришлось взять отпрыска Эдвина под личное покровительство с тем, чтобы научить его выслеживать добычу. По сути, она учила юнца охоте на людей. Но это формально, по крайней мере, так она заявила своему верховному повелителю. На самом деле Натали, обожавшая свободу и не выносившая жить в подземелье, спать в гробу, пребывать в вечном страхе перед губительным солнечным светом, проводила время ради собственного удовольствия. Она бродила по крышам высоких зданий, с легкостью бабочки порхая с одной на другую, посещала ночные танцевальные клубы, где ее никто не знал, тратила время на прогулки по городу, когда большинство населявших его жителей обнимало во сне подушку.
Теперь она вынуждена была присматривать за юным вампиром. Почему-то его отец доверился именно Натали. Чем она заслужила такое доверие со стороны повелителя вампиров, для нее оставалось тайной за семью печатями. Она не была уличена в каких-либо грехах, но и праведный образ жизни истинного вампира, который соответствовал бы древним канонам, она не вела. В особом рвении к почитанию древних вампирских богов замечена не была. Излишней кровожадностью не отличалась. А чем-то все-таки она приглянулась Эдвину и, конечно, его сыну, который смотрел на девушку совсем не как на няньку или на наставника…
Перепрыгивая с одной крыши на другую, Натали не забывала следить, чтобы Рон не испытывал трудностей в преодолении преград и не отставал от нее. В конце концов, отныне она отвечала не только за себя. Она наивно полагала, что Рон станет слушаться ее во всем.
Как и всякий юнец, а тем более выходец из привилегированных слоев общества, он обладал излишней самоуверенностью, которая, впрочем, казалась не более чем самообманом. Считая, что помощь Натали ему совсем не нужна, он едва не свалился со ста двадцати метровой высоты, когда перепрыгивал с крыши высотного здания делового центра на крышу жилого дома чуть пониже высотой. В самый последний момент Натали успела ухватить его за запястье. Глаза юноши наполнились неподдельным ужасом. Взглядом он умолял девушку вытащить его, во что бы то ни стало. На какой-то миг Натали представила, что если разожмет ладонь, то Рон стремительно улетит в узкую пропасть между двумя зданиями. Разумеется, он