не смог выдавить из себя ни единого слова, потому как любые слова застревали у него в горле.
Неожиданно девушка вцепилась ему в футболку-поло.
– За окном глубокая ночь, и силы тьмы сейчас могущественнее, чем обычно. Я не отпущу тебя, Дэйв, ни при каких обстоятельствах.
По взгляду Руди было понятно, что лучше с нею не спорить.
– Хорошо, – сдался молодой человек, подняв ладони вверх, как бы сдаваясь. – Тогда, будь добра, постели мне. Можно тут, прямо на диване.
Лицо Руди стало безмятежным, когда она поняла, что Дэйв не покинет ее. Она подняла бутылку бренди вверх.
– Налить еще?
– Спасибо, не надо. Я лучше лягу спать.
«Ты что, устал? Просто невероятно! Ты ведь не убил ни одного вампира…» – подумалось вдруг Руди, однако она ни слова не произнесла вслух. Принеся из спальни подушку и легкое шерстяное одеяло, девушка бросила все это на диван. Взглядом она предложила другу укладываться в импровизированную постель самостоятельно. Сама же в очередной раз потянулась за бокалом.
– Оставь это, Руди. – Дэйв кивнул на бутылку бренди.
Пропустив его замечание мимо ушей, она наполнила бокал ровно наполовину и отставила бутылку в сторону.
– В конце концов… черт тебя подери, Дэйв, ты мне не мать и не отец, чтобы запрещать мне что-либо, – с неприкрытой злобой в голосе произнесла Руди, не глядя на молодого человека, и пригубила хмельной напиток. – Я давно повзрослела, а ты, похоже, этого и не заметил…
Он ничего не сказал в ответ, лишь поджал губы; к тому же все слова сейчас были бы совершенно бессмысленными.
В комнате стало невыносимо душно и жарко. Разгоряченный вдобавок спиртным, Дэйв испытывал явные неудобства. Лоб его обильно покрылся испариной. Он стянул с себя футболку, обнажив безупречный торс, и почти упал на диван. Силы неожиданно покинули его. Ему стало вдруг казаться, будто он плывет по небу, точно пушистое белое облако, – безмятежно, размеренно, никуда не торопясь. Голос Руди слышался откуда-то издалека, словно она находилась за много сотен метров и звала его по имени.
Как ни старался Дэйв прислушиваться к словам девушки, чтобы понять их, объятья Морфея оказались куда крепче, и он не сумел из них вырваться. Провалившись в глубокий сон почти мгновенно, он не слышал, как Руди сначала ушла в свою спальню, но вскоре вернулась и, чуть поколебавшись, прилегла на краешек дивана, повернувшись к нему спиной. Вскоре она также погрузилась в сон, затянувший ее в себя, как болотная трясина.
Глава третья
Послышались какие-то возбужденные голоса, однако Эдвин счел, что все это ему предвиделось. Мало ли что почудится верховному повелителю, пока он находится в глубоком раздумье?
Он сидел на небольшом пьедестале в кресле, похожем на монарший трон, с подлокотниками, украшенными россыпью драгоценных камней, и фамильным гербом на высокой спинке, в окружении бесчисленного количества сановников, которых