свою сознательную жизнь.
Нынешнее поколение Майлзов, очевидно, ничуть не уступает своим предкам, возможно, и превосходит их по доблести и упорству. Доставивший нерадостные вести вампир доложил, что охотник выслеживал Эрика несколько недель, неизменно следуя по его стопам, куда бы тот не направился. По крайней мере, так утверждал сам кузен повелителя вампиров, доверительно сообщив о своих наблюдениях одному из не самых близких родственников семьи. А Эрик был не из мнительных субъектов… Он и впрямь что-то такое чувствовал, сознавал, что за ним кто-то неотступно следит.
Теперь его нет в живых. Точнее, он и так никогда не подавал сколько-нибудь настоящих признаков жизни. Однако теперь он просто-напросто не существует! Нет даже тела!
Сгорая от душившей его ярости, нарастающей, точно снежный ком, терзаемый внутренними противоречиями и голосом совести, Эдвин бродил по тронному залу, окидывая широким взглядом подданных, пока, наконец, не занял место на пьедестале. Особая предрасположенность к разрешению возникшего конфликта самым непримиримым образом у него отсутствовала, однако, в конце концов, необходимо будет принять решение, не сегодня, так завтра, с тем, чтобы наказать виновника в гибели кузена Эрика. Если для этого понадобится повернуть планету Земля вспять, Эдвин был готов пойти и на это.
Повелитель вампиров счел аудиенцию для своих верноподданных законченной, потому приказал всем покинуть зал торжеств и собраний, кроме тех, кто принес ему безрадостные вести. Своим тяжелым, изнуряющим взглядом он обвел оставшихся сановников. Несомненно, Эдвина боялись и уважали, ведь он находился на троне без малого два столетия и, судя по всему, мог рассчитывать на пребывание у руля власти, по крайней мере, не меньше прошедшего уже срока.
Но даже самым могущественным властелинам свойственно проявление слабостей… После услышанной новости о гибели кузена Эдвин никак не мог окончательно прийти в себя, а когда к нему вернулась способность мыслить здраво и решительно, он напрочь отверг все стремления своих советников, ярых приверженцев союзничества с человеческой расой.
– Они вообще хоть понимают, что требуют от меня? Заключить договор с людьми… убийцами моего двоюродного брата…
Сторонники правящей партии поддакивали повелителю вампиров, другие же, с каменными лицами, сохраняли полный нейтралитет. Вслух никто не осмеливался высказаться. Как никто и не осмеливался возражать открыто.
Обведя изучающим взглядом подданных, одетых в черные костюмы и черные плащи, которые присутствовали в тронном зале, Эдвин понял, что, что бы он сейчас ни сказал, какими фразами ни пытался бы донести до всех свою главную мысль, любой вердикт они примут как должное, а иные – и как призыв к действию. Убийца его дражайшего кузена должен понести самую суровую кару.
Он подозвал к себе одного из преданных вампиров, служивших верою и правдою