шагов, как услышал его крик и увидел, что Шерлок Холмс машет мне рукой. Прямо у его ног на сырой почве был отчетливо виден след копыта. И подкова, которую он вытащил из кармана, в точности совпала с отпечатком.
– Видите, как важно для сыщика иметь развитое воображение, – усмехнулся Холмс. – Это единственное, чего не хватает Грегори. Пойдемте дальше.
Мы пересекли покрытое грязью дно лощины и около четверти мили шли по сухому дерну, пока земля снова не пошла под уклон и мы снова не увидели отпечатки копыт. Потом следы в очередной раз потерялись, но уже совсем недалеко от Мейплтона мы опять их увидели. Холмс с торжествующим видом указал на землю, где рядом с отпечатком подков виднелись следы человека.
– Но до этого лошадь бежала одна! – недоуменно воскликнул я.
– Совершенно верно. Постойте-ка, а это что такое?
Две цепочки отпечатков круто поворачивали в сторону Кингс-Пайленда. Холмс удивленно присвистнул, и мы двинулись по следу. По чистой случайности я ненадолго отвел взгляд в сторону и, к своему удивлению, обнаружил те же самые следы, но ведущие в другом направлении – к Мейплтону.
– Очко в вашу пользу, Ватсон, – сказал Холмс, когда я указал ему на них. – Если бы не вы, нам пришлось бы гулять еще довольно долго. Идемте-ка по обратному следу.
Однако далеко мы не ушли. Следы обрывались у асфальтированной дорожки, ведущей к воротам конюшни Мейплтон. Как только мы подошли к воротам, навстречу выбежал конюх.
– Нечего тут шляться, проходите, проходите! – прикрикнул он на нас.
– Я просто хочу спросить, – сказал Холмс, многозначительно опустив в карман жилетки два пальца. – Если я загляну завтра в пять утра, смогу я поговорить с вашим хозяином или это слишком рано?
– Какое там рано, сэр, он спозаранку на ногах. Да вот и он, вы лучше у него спросите. Нет-нет, сэр, не надо; если он увидит, что я беру у вас деньги, я тут же лишусь места.
Не успел Шерлок Холмс сунуть обратно в карман полкроны, как из ворот показался немолодой мужчина. В руке он держал охотничью плеть.
– В чем дело, Доусон? – рявкнул он на конюха. – Нечего болтать с посторонними! Займитесь делом. А вы какого дьявола тут околачиваетесь? Что вам нужно?
– Дорогой сэр, не могли бы вы уделить нам несколько минут? Мы хотели бы с вами поговорить, – промолвил Холмс елейным голосом.
– Нет у меня времени чесать языком с бездельниками. Убирайтесь, или я спущу собаку.
Холмс подался вперед и шепнул что-то на ухо тренеру. Мужчина побагровел, его прямо-таки затрясло от гнева.
– Ложь! – загремел он. – Гнусная ложь!
– Поговорим об этом здесь или все-таки зайдем в дом?
– Ладно, проходите.
Прошло двадцать минут, и Холмс с тренером снова показались из ворот. Никогда еще я не видел, чтобы за столь короткое время человек менялся так, как изменился Сайлас Браун. Лицо его стало пепельно-серым, на лбу блестел пот, плеть в руках тряслась, как ветка на ветру. Он семенил за моим другом, как собака за хозяином.
– Сделаю!