собственно, что тут грабить? Комната, довольно большая, производила убогое впечатление. Отставшие от стен, блеклые обои, продранные в нескольких местах, свисающая с потолка на коротком проводе лампочка без абажура, металлическая кровать, кое-как заправленная, у кровати тумбочка, какая-то казарменная, на тумбочке книга небольшого формата, пустая книжная полка на стене, большой стол посреди комнаты, под лампочкой, накрыт чуть потрескавшейся клеенкой, три задвинутых под стол стула, на столе одна выщербленная псевдохрустальная пепельница, девственно чистая. Общую картину бедности, честной бедности, чуть было не добавил Северин, нарушали лишь новая лампа-прищепка, закрепленная на высокой спинке кровати, и … компьютер, установленный на втором, стоявшем в комнате столе. Компьютер, наверно, не из дешевых, подумал Северин, у них в отделе мониторы на полстола, а тут плоский и тонкий. Больше в комнате ничего примечательного, на первый взгляд, не было. Разве что одно из окошек, то, что ближе к трупу, было распахнуто настежь.
«Где же бригада? – с некоторым раздражением подумал Северин. – Чего копаются?» Он с досадой вспомнил, что по звонку дежурного сорвался из дома, не выпив вторую положенную чашку кофе, без двух чашек крепчайшего кофе он был по утрам никакой.
Северин посмотрел на пол, который показался ему что-то слишком чистым, похоже, что его специально вымыли, «что указывает на тщательно спланированное, предумышленное убийство», записал он в будущий отчет. Коли так, то без вреда можно пройтись по комнате, сделать предварительный обыск. Он подошел к столу с компьютером, там в беспорядке, скрытые ранее от него спинкой стула, лежали коробки от компакт-дисков, Чайковский, опять Чайковский, Римский-Корсаков, Даргомыжский, Бородин, Рахманинов. Очень интересно! Северин сделал шаг в сторону, к тумбочке. На кожаном, благородно потертом переплете книги сияло золотое тиснение – восьмиконечный православный крест. Кончиком мизинца он подцепил обложку. «Святое евангелие», хорошенькое сочетание с компьютером! На полке лежал ровный слой пыли, значит, других книг в заводе не было.
Северин присел на корточки и открыл дверцы тумбочки, верхнюю и нижнюю. Нижнее отделение было пусто, в верхнее же было беспорядочно натолкано нижнее белье и носки, все, впрочем, почти новое и высокого качества, отметил Северин. Заглянул он и под кровать, ни чемодана, ни сумки, только в глубине, почти у самой стены что-то белело. Не поленился, достал, ухватившись рукой за спинку кровати. Развернул скомканный лист белой бумаги, весь исписанный и разрисованный с одной стороны. Чего там только не было, но … на дворе раздались громкие голоса – приехали, наконец-то, голубчики! Северин слегка разгладил лист, сложил его в четыре раза, засунул во внутренний карман пиджака и поспешил наружу. По дороге глянул на вешалку, скрытую дверью, – ничего. Тоже интересно!
Он вышел в прихожую, совмещенную с кухней. Бригада являла собой союз поколений: заслуженный пенсионер, судмедэксперт Аркадий Иосифович, фотограф Михаил,