и должна рассказать мне правду.
Нила вздохнула.
– Хорошо, тогда… вот тебе правда: его чокнутое высочество принц Махди, кажется, переживает переходный возраст. По крайней мере, так говорит тетя Ахади. Она во всем винит Язида.
– Твоего брата? А он-то здесь при чем?
– Язид помешан на вечеринках. Готов осьминога на голову надеть, только бы повыставляться. Мои родители не знают, что и делать, а тетя Ахади просто в бешенстве. Говорит, Язид сбил Махди с пути истинного. Эта парочка вечно где-то пропадает. Все это началось около года назад – тогда они и прокололи уши. Тетя Ахади на стенку лезет от ярости. Они с моей мамой пригрозили выбросить эту парочку на берег и там и бросить.
– Это не похоже на Махди, которого я помню, – пробормотала Серафина, нервно теребя оборку платья. – Нила, я должна спросить у тебя еще кое-что. Лючия сказала, что…
Нила развернула очередную конфету, откусила кусочек и состроила гримасу.
– Гадость. Забродивший морской еж. – Она скормила конфету проплывавшему мимо абудефдуфу[12].
– …Лючия сказала, будто у Махди есть подружка. Она сказала, что он… – Серафина осеклась.
Нила сосредоточенно вытирала пальцы о листовидные водоросли каулерпа, но поняв, что подруга умолкла, тоже посмотрела вперед. И тоже увидела их. Тела двух русалов. Распластанные под огромным кораллом в глубине внутреннего двора, неподвижные.
Серафина запаниковала.
– Не… не могу понять, дышат они или нет. Нила, мы должны им помочь. Думаю, они мертвы! – проговорила она, подплывая ближе.
Нила тоже ударилась в панику (совсем по другой причине) и процедила сквозь зубы:
– Нет, они не мертвы. Только, если тетушка Ахади об этом услышит, они пожалеют, что не умерли.
8
Нила подплыла к Серафине, схватила подругу за руку и потянула за собой.
– Поплыли отсюда! – решительно заявила она. – Это опасно, нужно позвать дворцовую стражу.
– А вдруг они ранены или истекают кровью? Нельзя же просто так их бросить!
– Еще как можно. Даже нужно.
Нила держала крепко, но Серафина вырвалась и подплыла к бесчувственным телам.
– Они не мертвы! Они дышат и… ой. Ух ты. Такого я не ожидала.
Нила зажмурилась и ущипнула себя за переносицу. «Как можно быть такими глупыми? – подумала она. – Скажите на милость, как?»
– М-м-м, Нила? Это Махди…
– …и Язид, – закончила Нила, глядя на своих кузена и брата.
Русалы лежали навзничь. У Махди голова повязана фиолетовым шарфом, на щеке – смачные отпечатки губной помады, в ухе болтается золотое кольцо, черные волосы собраны в хвост высоко на затылке. У Язида в каждом ухе блестит по серьге, а на груди кто-то нарисовал губной помадой улыбающуюся рожицу; в коротко стриженных черных волосах виднеются розовые пряди, на шее висит тяжелая золотая цепочка, на руке татуировка. Пока Нила смотрела на русалов, к Язиду подплыла крупная глуповатая рыба-наполеон и слегка задела его подбородок. Язид проворно обнял рыбу, притянул к себе, обнял и поцеловал. Махди вовсю храпел,