тебе выдуманную историю?
– Ясное дело.
– Понятия не имею, как бы я тебе рассказывал выдуманную историю. Я не умею высасывать истории из пальца, мои пальцы ничего такого не выдают.
– Я знаю.
– Причём не так уж и важно, правдива это история или нет. Важно то, что она правильная.
– Это ты мне уже начал рассказывать?
– В данном случае, однако, важно, что она правдивая. Эту историю здесь рассказывают именно так, я клянусь тебе. Иначе её и не расскажешь.
– Почему?
– Сама увидишь.
– Начинай уже.
– Хорошо, слушай внимательно. Видишь вон ту пастушью хижину вон там, наверху, на противоположном склоне?
– Где?
– Прямо перед нами. На склоне.
– Я вижу только снежную пургу.
– У подножия скалы. Пастушья хижина.
– Там всего лишь буран. И чёрная ночь.
– Да вон же, на склоне.
– Я вообще ничего не вижу. И готова поспорить, что и сам ты тоже ничего не видишь.
– Я вижу всё. В этой местности я хорошо ориентируюсь.
– Ну конечно!
– Я здесь родился и вырос. Я здесь наверху знаю каждого.
– Ладно-ладно, всё ясно. Допустим, там, напротив, есть пастушья хижина. Как она выглядит, расскажи.
– Рубленый дом из круглых брёвен, поставлен под прикрытием скалы на склоне. Вон там, впереди, у подножия скалистого обрыва. Ты правда её не видишь?
– Какого цвета?
– Серая. За столетия почётно поседевшая лиственница. Под серой гонтовой крышей, утяжелённой камнями. В качестве фундамента четырёхугольная, слегка трапециевидная серая стена сухой каменной кладки. Длина стороны по контуру метра четыре. Деревянная входная дверь в левом углу стены, обращённой к долине, тоже серая.
– Окна?
– Одно возле двери и маленький люк на щипце чердака.
– Внутреннее обустройство?
– Открытый очаг с камином и медным котлом, пара инструментов для помешивания, горшки и сита для производства сыра. Рядом стеллаж, на котором созревают готовые круги сыра. В углу лежанка с соломенным тюфяком.
– Соломенный тюфяк?
– Мешок из джута, набитый соломой, поверх него грубое шерстяное одеяло. И сколоченный из чурок стол с двумя стульями, над ним масляный светильник. Всё прокопчённое сажей столетий.
– Кто спит на этом тюфяке?
– Парень, совсем ещё мальчишка. Чёрные курчавые волосы и светло-серые глаза, тёмные тени на щеках; он бреется раз в неделю. Своим ножом. Чертовски острый нож. Он его вострит о камень каждый день.
– Звучит хорошо. Это твой друг?
– У него мускулистые плечи, как у кулачного бойца, и узкие бёдра, как у рыси. И он спор на ноги, как серна.
– Только не преувеличивай.
– Говорят тебе, как серна. И даже ещё стремительней. Он охотится на серн, понимаешь?
– Твой друг охотник? Тогда лучше расскажи мне какую-нибудь другую историю. Я не люблю охотников.
– Этот тебе понравится. Он охотится не для того, чтобы убивать, а только себе