Ну и что?
Магнус иронически усмехнулся, глядя на стакан.
– Хочешь выпить, Питер?
– Извини, Оуэн, я занят… – Он уже озирался вокруг в поисках новых слушателей.
Магнус тихо спросил:
– Ты слышал когда-нибудь о Ядвиге Дузинской? – Платт обернулся, нахмурившись. – Польская эстрадная звезда, – продолжал Магнус. – В прошлом году она была в Лондоне… Ее оттуда выслали за кражу в магазине.
Платт шагнул вперед.
– Черт возьми, Оуэн, к чему ты клонишь?
– Дузинскую пригласила сюда Ассоциация «Восток – Запад», и твой приятель Штайнер был с ней, когда ее арестовали.
То ли от жары, царившей на приеме, то ли от шампанского на верхней губе Платта выступила испарина.
– Ты же не считаешь, черт возьми…
– Я ничего не считаю, Питер. Только то, что произошедшее с Дузинской было недоразумением. Надеюсь, это не случится снова.
Сзади кто-то толкнул его, и содержимое стакана выплеснулось Магнусу на руку. Он осекся и стал поворачиваться, как чья-то рука твердо удержала его за локоть. Он поднялся и что-то пробормотал. Платт уже удалялся.
Рука продолжала держать Магнуса и тогда, когда он повернулся и, прищурившись, увидел высокую девушку в простом черном платье.
– Извините, – сказала она, – но вам не следует продолжать разговор с этими людьми. – Она повела его к выходу. Он остановился и поставил стакан на пол, потом взглянул на нее и рассмеялся.
– Не рассказывайте сказки! Вы путешествуете налегке, перед ленчем пьете водку… и еще вы читаете «Инкаунтер», а это значит, что вы наконец, должно быть, еще и умны.
Она тоже рассмеялась, беря его за руку.
– Идем, вы уже достаточно выпили.
– Не так быстро! – На ступеньках, уже на улице, он обрел равновесие. – Я глубоко верю в эпоху рыцарства, но уже давно миновал тот возраст, когда меня в пьяном виде подбирали девушки.
– Я вас спасла.
– Вы считаете, что меня надо было спасать?
– Я считала, что вы ставите себя в глупое положение.
Он стоял на ступеньках и мотал головой.
– Ах да, эпоха рыцарства. Вероятно, вы подслушивали?
– Я ничего не могла поделать. Видите ли, вы разговаривали довольно громко, – она улыбнулась ослепительной улыбкой, и он наклонился и коснулся рукой ее щеки.
– Боже мой, настоящая, – пробормотал он, потом взглянул на ее волосы. – Настоящий Ренессанс. Откуда только берутся такие девочки, как ты? Ты не англичанка?
– У меня британский паспорт. Но родилась я не здесь.
Она взяла его под руку и повела по лестнице вниз. Солнце село, и над парком неслись дождевые облака.
– Что ты делаешь в Кардиффе? – спросил он, вспоминая, что видел ее нынешним утром на вокзале, за ней заехал черный «хамбер» с молодым водителем, одетым в темный костюм.
– Я просто нахожусь здесь, как и все остальные. – В ее речи был слышен едва различимый акцент.
– Где, говоришь, ты родилась?
– В Польше. Да не смотрите так удивленно.