школа
Четвёртый класс. На уроках обмениваемся весёлыми записочками, рисунками, а в перемену толпимся в коридоре у бака с водой. К этому времени стал доступен такой сорт сладости, как сахар-рафинад. Мы приносим с собой в школу по бесформенному куску этого рафинада, твёрдого как гранит, смачиваем в воде из школьного бака и грызём. Вкусно! Зима: очень короткий день, рано темнеет, поздно светает. Однако я иду в школу в абсолютной темноте – пораньше, потому что там ждут рассказы-ужастики школьной истопницы тёти… (не помню имени). Вот, дорогу мне перебегает, семеня толстыми ножками, силуэт… свиньи? Упыря? Перекрестившись (рецепт Гоголя), продолжаю путь. У раскрытого поддувала печки – полыхает огонь – уже собрались слушатели, и истопница, тётя… (имени не помню) продолжает очередную страшную историю о перевоплощениях колдунов и упырей. Я сообщаю о встрече. Истопница соглашается: да, то был упырь. Да, да, это был он в образе свиньи. А зачем ещё животному бегать в темноте по деревне?
…Дома одна, устраиваюсь читать «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя. Всё-таки самая страшная история – это не «Вий», там какой-то несчастный старик, который даже не может сам открыть свои глаза: «Поднимите мне веки!» Самая страшная история – это «Страшная месть»! Плывут люди на лодке по реке, а на берегу мертвецы подобно высохшим деревьям вздымают к небу сухие руки… Тут занавеска, за которой спуск в подполье, зашевелилась… Перекрестившись, выскакиваю на улицу: Снег! Белый, чистый снег.
Весна, половодье. Тает снег, и тает лёд, наша речка Иня выходит из берегов, ученики из посёлка Петровский селятся на время половодья у сидорёнковских. У нас Валя Пчелинцева, весёлая как клоун, мы спим на одной кровати, она меня так смешит своими рассказами и детскими анекдотами! Бабушке приходится нас успокаивать: «Ну, хватит хохотать, спать мешаете». Для взрослых половодье – сезон для сплавки леса, деревенские мужчины выбираются в тайгу сплавлять лес. Приходит весть о гибели одного из них, Моисея («Моськи») Токарева. Сезон, подходящий для сплавки леса, и опасный для людей. Но мы – дети, воспринимаем события отстранённо, как зрители большого спектакля.
Пришла весна, и с ней Пасха. Ледоход, то есть лёд, сошёл. В апреле зацветают цветы – на той стороне реки, на холмах, видно с нашего крыльца. И слышно кукование кукушки. В Сибири цветы цветут плантациями, так что с этой стороны можно было видеть цветные лоскуты флоры: нежно-лиловые и белые – «подснежника», то есть pulsatilla vulgaris, оранжевые – «огоньков», то есть купальницы, trollius… Мы отправляемся вброд «саранки копать», что значит, выкапывать и лакомиться луковицами «cаранки» – лилии кудреватой, lilium martagon. Идём, минуя растущие в тени розово-синие цветочки «дуньки-медуньки», медуницы, pulmonaria, – которые также идут на десерт. За нами непременно семенит чья-нибудь собачонка.
Когда я вернулась на Дальний Восток к маме в сопровождении тёти Валентины, – родилась