ногтем каплю засохшей крови на снимке. Теперь кровавое солнце превратилось в неполную Луну. Такое явление есть здесь на Севере, во время полярного дня, когда незаходящее сутками Солнце соседствует на небе с Луной в ночные часы суток. Потом макнул палец в лужицу, набежавшую с рукава плаща, и окончательно стёр кровь с фотографии.
– Интересно, захочу ли я вернуться сюда после войны и уж тем более со своей семьёй, чтобы наслаждаться друг другом, – подумал капитан, цитируя строчку из письма, – Ведь «Бетельгейзе» это только начало, да и вряд ли война так уж быстро закончится. Как говорят по радио или мечтает, то есть уже, получается, мечтал, этот болван Гейнц. Наверное, каждое воскресенье обязательно всей семьёй посещал кирху, где угодливо кланялся какой-то там тёте Мине и Иосифу как «добрым прихожанам». А теперь ты уже здесь, старина и возвращаться тебе никуда не надо, и лыжи тебе не понадобятся. Можешь любоваться с небес местными красотами. Никогда вам не понять океана, летающие воробьи. Хотя некоторые, особенно русские, с успехом топят своими торпедами наши лодки.
Рейнгхард отложил в сторону письмо и фотографию, какая-то необъяснимая ревность овладела им, может потому, что ничего подобного он не смог бы написать своей жене, и не испытывал столь нежных чувств к выбранной партией женщине в угоду своей карьере. Наконец-то, сняв с себя тяжёлый плащ, вновь вернулся за стол, раскрыв перед собой вахтенный журнал, стал делать запись о событиях первого дня похода «Бетельгейзе».
«Наград нет», – записал он, но тут же засомневался в правильности изложения ситуации со сбитым самолётом и лётчиками, – Постойте, может они есть, «Наград не обнаружено». Вот так-то лучше будет, – решил Отто. Взяв с полки шкатулку, достал оттуда свой железный крест и долго смотрел на него. Подойдя к небольшому зеркалу, он, надев фуражку с белым верхом, приставил награду к шее, где она должна была находиться, и несколько секунд смотрел на себя, не отрываясь, после чего подумал: «Вот она награда за мои труды» и вернулся к вахтенному журналу довольным, что ему не помешали предаться своей сиюминутной слабости.
P.S.:
В один из дней конца лета 1943 года, рабочие разбирали завалы домов в районе улицы Рейхвальдаллее пригорода Дюссельдорфа, на которые упал сбитый истребитель Messerschmitt Bf-109 Erla, после ночного воздушного боя с самолётами союзных сил, сопровождавших группу английских бомбардировщиков. Страшный взрыв и пожар похоронили жителей нескольких домов. Добравшись до первого этажа разрушенного дома, один из рабочих обнаружил смятую металлическую шкатулку, где среди прочих вещей нашёл фотографию с изображением группы улыбающихся лётчиков у большого самолёта. На обратной стороне можно было прочесть надпись: «Мои дорогие Эбби и Грета, вот мы и в Смоленске. Ваш любящий муж и отец Гейнц. 1941 год, 27 июля. Россия».
Не узнает об этом уже капитан, а уж тем более и сам Гейнц. Да и мало ли было таких случаев. К тому же