больше.
– Мы маленькая страна, с юга прижата к Памиру – «крыше мира». На севере узбеки, к нам много воды течет с «крыши», к ним попадает не сразу.
– Завидуют? – спросил Максим.
– Как сказать. – Фай замялся.
– Тебя на хлопок посылали с каких лет?
– Третий-четвертый класс, увозили автобусом в пятницу с ночевками. Вечером в воскресенье были дома. Это дети. Старшеклассники пропадали два полных месяца на уборке.
– Ночевали где?
– Обычно в колхозном клубе, казарме. С девяти утра до шести в поле, с перерывом на обед.
– Я думал, у вас сборщицы девушки.
– Какие девушки, все. Кусты начинают созревать – обольют химией, чтобы листья осыпались. Тогда уже проходит комбайн. После него мы – ручная сборка самая ценная.
– В корзину?
– Зачем? В фартук, обе руки должны работать.
– И сколько?
– Мой рекорд – восемьдесят килограммов. Опытные сборщицы приносят на весы в два раза больше.
– Вот видишь – девушки, а за ними не угнаться. Почему так, они же слабее ребят.
– Я тебе скажу: слабость нужна. Руки тонкие, легкие, не устают.
– Что затягивает работу?
– Весь хлопок не сразу созревает. До конца октября народ привязан к полю.
Максим слушал и думал, как ему получше ответить на вопрос Фая. Тот жил недалеко от Солнца. Оно стояло высоко над головой все лето, нагревая воздух, как печь духовку. В детстве Максим часто заглядывал в духовку. Железо, отделяющее ее от топки, прогорело в середине. В отверстии лежал огонь. Рваные края были обведены малиновым светом. Фай кончил школу, поступил в институт, хлопок с ним не расставался. И Фай все чаще стал поглядывать в сторону России. Она была прохладной и даже морозной с приходом зимы. Все покрывалось снегом. С южных гор в долины стекали громадные ледники. А на севере на крышах домов висели сосульки. Он об этом узнал из книг. Но самое главное, там, куда он стремился, не собирали хлопок, его превращали в ткань, раскрашивали и носили.
– Теперь скажу о ядре. В его центре находятся начальные элементы: водород и гелий. Их очень много. Природа отсылает множество к началу чтобы шаг за шагом привести его к единице. Центр кипит, как в аду возводя грешные элементы в новое достоинство. Не случайно говорят, – продолжал Максим, – о девяти кругах. Над первым сияет корона света, а выше струится эфир. Вечные муки ада – это те миллиарды лет, на которые рассчитаны пламенеющие ядра Вселенной. Науке известны нейтронные звезды. Вот они, скорее всего, и есть пристанище истинной вечности.
– Говори о Солнце, – потребовал Фай.
– Все большое движется медленно и живет долго. Долголетие объясняется массой. Назовем длительность массы отрезком Большого времени. Масса состоит из отдельных частиц. У них свое время, такое же малое, как и они сами. Давно замечено, что мелкие животные не держатся на Земле. Рождаются, дают потомство, и на этом все. Насекомые – те вообще мелькают из жизни в смерть.
– Черепахи одолевают не