через этот лес – неразумно. Дорога в некоторых местах размыта, а если пойдет дождь, да спустится кромешная тьма, как вчера, мы снова попадем в переделку. Лучше отправимся завтра утром. Даже если будет идти дождь, мы будем видеть дорогу и не заблудимся. А ты завтра постарайся сделать вид, что нога больше тебя не беспокоит. Впрочем, я надеюсь, снадобье из трав тебе поможет…
– Ты уверен, что оставаться здесь еще на одну ночь менее опасно, чем поехать сейчас через этот лес? – дрожащим голосом спросила Марисоль.
– Аннита сказала, что хозяин уехал совсем недавно. Она полагает, что он точно будет отсутствовать еще несколько дней. Так что, думаю, мы в безопасности пока.
– Но… если он призрак… – пролепетала Марисоль.
– Брось, сестричка! – рассмеялся Алехандро. – Сейчас ты повторяешь глупости того доктора. Не будь суеверной, будь разумной, дорогая.
– Да, но это место такое мрачное и загадочное…
– Ты так считаешь? По мне – так красивый замок, – невозмутимо пожал Алехандро плечами, возможно, только ради того, чтобы успокоить сестру.
Глава 5
Пока Аннита готовила ужин, Алехандро притащил с улицы дров. Марисоль, закутавшись в тонкий широкий шарф, сидела на диване в гостиной, мысленно торопя обоих поскорее собраться всем вместе в уютной столовой. К ужину она переоделась в свое длинное домашнее платье, которое оказалось наименее мокрым и уже успело просохнуть у камина.
Вкусно поев, все трое перебрались в гостиную, чтобы выпить чаю.
– Сеньор Алехандро, пойдемте со мной в погреб. Возьмем немного вина, а еще меда. Вы поможете мне?
– Конечно, Аннита! – с готовностью отозвался Алехандро.
Когда их шаги смолкли где-то в неведомом подземелье, в гостиную спустилась невыносимая гнетущая тишина. Марисоль не знала, куда деться от нее! Ей начало казаться, что именно сейчас в углу материализуется призрак, о котором в деревне ходят такие зловещие слухи. Марисоль попробовала негромко напеть веселую песенку, но голос ей изменил. Тогда она осторожно поднялась и, хромая, направилась к пианино. Подняв крышку, она робко прикоснулась к клавишам, и они отозвались удивительно чистыми звуками. У Марисоль даже сердце запело от восторга. Она так любила играть на пианино, знала столько различных мелодий! И она умела оценить по достоинству хорошо настроенный инструмент. «Надо будет спросить Анниту, кто играет на пианино… – подумала она. – А сейчас… что бы такое исполнить?» В задумчивости она подняла взгляд и посмотрела в пространство.
И вдруг входная дверь распахнулась.
Марисоль застыла. На пороге возникла черная мужская фигура в плаще почти до самого пола и в накинутом на голову капюшоне. Пронизывающие глаза впились в нее цепким взглядом. Лицо наполовину было освещено отблеском от лампы, а другую половину скрывала глубокая тень. Однако сразу было видно, что лицо это, очерченное угловатыми линиями скул и подбородка, по-мужски красиво. Но самыми поразительными были глаза. Они напоминали глаза раненого тигра, который бросится на