эту неудачу Дюгель сполна компенсировал подношением Рунгштольфу ценного подарка в виде похищенных, той – блатной шантрапой, уникальных художественных полотен Малышева. А жаль, надо было оставить их у себя. На деньги, вырученные за эти полотна, он, Дюгель, мог бы шикарно прожить до скончания дней своих, да ещё и своим потомкам, если бы они были у него, кое-что оставил из того…
Четверо суток Дюгель безвылазно отсиживался в специально отведённом ему помещении. Он приводил свои мысли в порядок, следил за событиями в мире, прослушивая радио- и просматривая телепередачи. Благодаря им, он узнал о трагических событиях, разыгравшихся на линкоре "Джордж Вашингтон" и научно-исследовательских судах. "Мои идеи уже воплощаются в жизнь", – удовлетворённо подметил про себя Эдди. Его словно магнитом тянуло к тем людям, с которыми совсем ещё так недавно ему пришлось делить все радости и невзгоды морской жизни. Ему просто хотелось посмотреть на них хотя бы издалека, со стороны. О прибытии советских судов в порт Гуаякиль он узнал по одной из телепередач.
Да и вообще, хватит держать себя в добровольном заточении, пора подышать горным, свежим и чистым воздухом Анд. Дюгель дал распоряжение заместителю Рунгштольфа подготовить транспортное средство и доставить его на материк. Он знал, что любое его желание, здесь, на острове, будет звучать равносильно приказу. Так, по крайней мере, в последнее посещение пообещал ему Вилли.
Вся имевшаяся на острове транспортная техника размещалась внутри центрального, сквозного грота-коридора. Здесь, вдоль обеих гранитных набережных, совместно с судами различного назначения и водоизмещения, стояли на приколе и летательные гидроаппараты. Одним из них – двухместным гидропланом, Эдди был доставлен на пятые сутки в эквадорский город-порт Гуаякиль. Устроился он скромно, поселившись в третьеразрядном отеле, приютившемся далеко на окраине города в зелёной гуще тропических лесов.
В тот же день, выйдя из отеля, Дюгель свернул в укромный, безлюдный уголок. За считанные секунды мастерски преобразив свою внешность, он направился пешком в сторону центральной части города. Он долго бродил по его душным, дышащим нестерпимым зноем улицам, вглядываясь в лица снующих вокруг него людей. Посетив набережную порта и издали полюбовавшись изящными обводами силуэта "Кассиопеи", ошвартовавшейся вместе с "Меркурием" у одного из гранитных пирсов, Эдди направился на один из городских пляжей…
Время близилось к вечеру, а Дюгель, впервые за всю свою жизнь, не знал, чем бы себя занять. Деятельная натура его требовала выхода, и он подумывал уже заглянуть в какое-нибудь увеселительное заведение, побыть среди людей, послушать хорошую музыку, да и перекусить не мешало бы.
Он вышел на одну из центральных улиц и оценивающим взглядом попытался найти для своего времяпрепровождения что-то более достойное. Выбрав, наконец-то, понравившееся с виду ухоженное, респектабельное здание какого-то ресторана, он направился в его сторону. Но двое дюжих привратников, стоявших возле