немецкий выговор. Я подал ему письмо от батюшки. При имени его он взглянул на меня быстро:
– Поже мой! – сказал он. – Тавно ли, кажется, Иван Андреич был еще твоих лет, а теперь вот уш какой у него молотец! Ах, фремя, фремя!
Он распечатал письмо и стал читать его вполголоса, делая свои замечания.
– Милостивый государь Андрей Карлович, надеюсь, что ваше превосходительство… Это что за серемонии? Фуй, как ему не софестно! Конечно: дисциплина перво дело, но так ли пишут к старому камрад?.. Ваше превосходительство не забыло… гм… ёи… когда… покойным фельдмаршалом Потем… походе… также и… Каролинку… Эхе, брудер! так он еще помнит стары наши проказ? Теперь о деле… К вам моего обличителя пороков… гм… катать как сыр в масле… Что такое сыр в масле? Это, должно быть, русска поговорк… Что такое «катать, как сыр в масле?» – повторил он, обращаясь ко мне.
– Это значит, – отвечал я ему с видом как можно более невинным, – обходиться неласково, строго, давать побольше военных экзерсисов, катать как сыр в масле.
– Гм, понимаю… и давать ему воли поболе… нет, видно, сыр в масле значит не то… При сем… его паспорт… Где ж он? А, вот… не отписывать в Камыш-Самарский… Хорошо, хорошо: все будет сделано… Позволишь без чинов обнять тебя и… старым товарищем и другом… а! наконец догадался… и прочая, и прочая…
– Ну, батюшка, – сказал он, прочитав письмо и отложив в сторону мой паспорт, – все будет сделано: ты будешь офицером переведен в Семеновский полк, и чтоб тебе времени не терять, то завтра же поезжай в Царское Село, где ты будешь в команде капитана Орлова, императрицы любимца и сердешного друга. Там ты будешь на службе не настоящей, не научишься дисциплине, но с нужными людьми подружишься быстро. В крепостях делать тебе нечего; холод да непрестанные учения вредны молодому человеку. А сегодня милости просим отобедать у меня. Пора начинать завязывать знакомства при дворе-с.
«Час от часу не легче!» – подумал я про себя; к чему послужило мне то, что еще в утробе матери я был уже армии сержантом! Куда это меня завело? В парады и в самый центр Империи!.. Я отобедал у Андрея Карловича вдесятером с его адъютантами. Хлебосольное русское застолье царствовало за его столом, и я думаю, что желание видеть иногда лишнего гостя за своею богатою трапезой было отчасти причиною поспешной приписки моей к дворцовому гарнизону.
Как бы то ни было, только не показалась мне служба. Исправно ходил я на балы да приемы, нес караулы при дверях императрицы, заучивая имена очередных фаворитов и отваживая либо не угодивших, либо надоевших амантов и наперсников. Назвать службу сложною было нельзя, но и удовольствия сии обязанности не доставляли, тем паче, что ни о каких армейских хитростях, как то: офенсивы, ретирады, сикурсы да правильные осады – гвардия и не слыхивала, ограничиваясь пересудами да придворными сплетнями.
Одна отрада для души моей выпала – посещение уроков высокого стиля и светлой поэзии, даваемых для дворянской молодежи великим поэтом