люди и грубые мотивы. Ж. Гонкур не был любителем демократии и социализма, но о режиме Наполеона III писал как о новом варварстве, о том, что старая аристократия умерла или умирала и на смену ей пришла грубая и бескультурная буржуазия. Реакция 1848 г. образовала пропасть между двумя Франциями – прежней Францией Бальзака и Стендаля и мельчающей и вырождающейся новой. Но, с другой стороны, 1850-е и 1860-е годы были во многом прогрессивным периодом. В эти годы Европа достигла наибольшей экономической стабильности. Бонапартистская империя, презираемая эстетами, построила широкие бульвары, водопровод и канализацию.
Наука начала свой триумфальный марш открытий. Во многих направлениях наблюдалось улучшение, причем настолько значительное, что у человека среднего класса утвердилась некритичная вера в неизбежный прогресс. Большую роль в этом сыграл дарвинизм, ставший одним из столпов сциентистской идеологии.
В середине XIX в. происходят резкие изменения, заметные всем в западном мире и рассматривающиеся как сдвиг в первичных интересах образованных людей, сдвиг к сциентизму – вере в то, что научное знание есть единственное средство, которое способно решить все человеческие проблемы. Лондонская выставка 1851 г. символизировала самодовольство буржуазного «прогресса» и преимущества механизированной индустрии. Но материализм и отсутствие духовной культуры шокировали чувствительные души писателей и художников.
90-е годы XIX в. – время, когда повсеместно утвердился стиль «модерн», в истории европейской культуры названный искусствоведами – «fin de siecle» («конец века»). Он отождествляется с декадансом, упадком, духовным разложением, с утратой нравственных критериев, безвольным смирением и растерянностью образованной части общества, особенно артистической, перед лицом социальных невзгод, назревших катастроф и усилившихся противоречий в момент одного из самых жестоких кризисов. Его характеризовали не только чувство усталости и эстетское любование формальным приемом, но и надежда, жажда обновления, вера в его возможности. В целом модерн нес на себе груз прошедшего времени, особенно второй половины
XIX в. Он «утомлен» тем, что зародилось раньше, – романтизмом, панэстетизмом, поисками красоты. Здесь дает о себе знать утомление искусства как бы самим собой. Оно все более отдаляется от реальной жизни, интересуясь собой. Искусство стоит выше жизни. Картина XIX в. предполагает некий «эффект присутствия», она открывает окно в реальный мир. Произведения XX в. основаны в большей мере на «знаемом», чем на видимом. Для них характерен принцип мифологизации.
Самым чистым выражением новой мифологии было собственное мифотворчество художников, в модерне оно вошло в плоть и кровь искусства, намечая путь к системам новейшего времени.
В 1910–1920 гг. произошел революционный творческий взлет во многих областях искусства и литературы, родились новые стили, направления и даже новые виды искусства, например кинематограф.
Первая мировая война и ее последствия были дикостью для того, кто в согласии