когда он на протяжении нескольких лет отправлялся по четвергам к одной старухе – отцовой тётке, которая имела приличное состояние и тоже могла упомянуть Сергея в завещании. Кроме того, у тётки были знакомые в Москве и Петербурге, а среди знакомых – даже и кто-то из великих князей. Так что заступничество и покровительство тётки могло когда-нибудь и понадобиться.
Сознавая эти два обстоятельства, Сергей Милентьевич самоотверженно отправлялся по четвергам играть с тёткой в «железку». Еженедельно скучал, сдерживал зевоту, проклинал скучную и вздорную тётку, при этом тешил её анекдотами и сплетнями и, с одобрения собственной матушки, продолжал бывать у старухи. Собственно, старуха и надоумила его ехать в Москву.
– Что это, отец мой, за наука такая – математика? – раз спросила она за чаем, устраиваемым обыкновенно после игры. – Ну что ты, скажи мне, станешь с ней делать?
– Не знаю, тётушка, право… – Сергей несколько растерялся. – Как все… Могу и преподавать, могу…
– «Преподавать»! – рассмеялась старуха, показав чёрные зубы и позволив морщинам на щеках сложиться гармошками. – Что это за будущность такая – учитель приходской школы?!.
– Но отчего же приходской, тётушка? Есть же, по крайней мере, университет…
– Это если тебя туда допустят. А ну как нет?.. Да и то: что за радость такая перед балбесами паясничать?.. Уж лучше ехал бы ты, батюшка, как сын Василь Василича, в Москву, да и выучился бы там на доктора. А уж Василь Василич бы, я чай, помог…
С тех пор мысль эта и запала Сергею. В самом деле, отчего бы не сделаться доктором? Пользовать публику состоятельную, неплохо на том зарабатывая. Да к тому же и уважение, благодарность исцелённых… Конечно, в том случае, когда состоялось исцеление, то есть в том случае, когда доктор хорош. Ну да разве может быть иначе?..
Сергей поделился с матерью, и та совершенно согласилась со старухой: бесспорно, врач лучше математика, а Москва – Харькова. Да и вообще, с самого начала нужно было выбирать практическую науку. Но раз уж так вышло, раз уж занесло на факультет математики, то, пока не поздно, пока Василь Василич в силе, стоит исправить.
– Кстати, а кто такой этот Василь Василич? – спросил Садовский у матери.
– Да кто его разберёт… – задумчиво произнесла Наталья Максимовна. – Но уж коли старуха о нём говорит, то, должно быть, большой человек… Стоит попытать счастья…
Но Сергей всё думал, всё медлил. Вот уж наступила осень, а он всё ещё не принял решения и не собрался в Москву. Но с появлением Ольги он снова задумался о врачебной практике, как будто Ольга напомнила ему, что однажды он должен будет думать не только о себе.
Ольга понравилась ему при первой же встрече. Более того, он вынужден был признаться себе, что влюблён. Конечно, думая прежде о невесте и о жене, он воображал совсем другую девушку – не протеже богатого и старого чудака, томящуюся в ожидании жениха неведомого. Да к тому же ещё, неизвестно чью дочь и сестру. Он отлично понимал,