ты что, плакала?
Иногда такое ощущение, что мой дед видит сквозь стены. Может, он поставил себе «видеоняню» (так, кажется, называется, эта штука, чтобы следить за детьми из другой комнаты)? Но он сидит на даче, а я в Городе М. К тому же я далеко не ребенок.
Я немедленно вытерла щеки ладонью. Но дед уже начал кипятиться.
– Панихиду уже справила? Навыдумывала себе всякой чертовщины! – сердиться дед начинает легко. И в этом я в него. – Да если бы хоть один из наших пострадал, мы бы это первыми узнали…
Я перед экзаменами так не мечусь по коридору, как сейчас по гостиной – туда, обратно…
– Деда! И выдумывать ничего не надо! Как Шамиль летом из Австрии вернулся, разве не помнишь?! В гробу цинковом! «Дипломатическая командировка»! Хоть кто-нибудь в новостях это осветил?! Будут тебе устраивать международный скандал…
Это была чистая правда. Наш хороший знакомый Шамиль так и не вернулся из загранкомандировки. И никто не объяснил его родным, что же произошло. А потом пришел гроб. Цинковый.
А два года назад, еще на пятом курсе, мой одногруппник Саша Левин… Просто пошел утром в универ и пропал. И там его не видели, и вообще нигде. Все в группе считали его укурком, но я-то знаю, что он не такой. Он рубил в мобилах как бог и мне одну шахматную игрушку поставил, просто шикарную, чтобы я не страдала на психологии. Короче, нормальный был парень. Жаль его…
Люди исчезают, и никто ничего не может объяснить… Вот я и поперхнулась на слове «скандал», закашлялась. А может быть, просто от смога.
– Ты совсем не умеешь ждать! – дедушка был, как всегда, прав. Чего не умею, того не умею. – Завтра я буду звонить в посольство.
Пытаясь откашляться, я прислонилась спиной к книжной полке. Вынула из подмышки градусник и всё-таки решила взглянуть: сколько же у меня там «натикало». На улице жара – просто в Африку не езди, а у меня жар вздумал… Тридцать девять и два…
– Это я во всем виновата… – почти бредила я дедушке в трубку.
– Что? Опять, как тогда? Опять за старое?! – почти ласково проорал дедушка.
Я ловила градусник – ну в кого у меня руки крюки?! – и случайно толкнула локтем стопку книг. С полки посыпались книжки и фотоальбомы, сбивая с ног африканских слонов, пузатых негритят из черного дерева и прочую мишуру.
– Да, да, – бормотала я, собирая выпавшие из альбома фотографии, – это я его убила… И теперь…
– Да что ты о себе возомнила?! – кажется, дедушка не на шутку рассердился. – Вершительница судеб! Ты что, совсем спятила?!
– Деда, тебе нужны доказательства?!
Тут из одного альбома высыпался целый ворох каких-то фотографий.
Это были не просто фото. Это были вещдоки! На них мне было лет тринадцать – четырнадцать. На одних я была с братом-близнецом, на других рядом со мной улыбалась сестра-близнец.
– Деда… Я перезвоню…
* * *
Ночь была бесконечная… Я сидела на подоконнике, у открытого окна, и было такое ощущение, что сейчас мне «откроется».