и княгине абсолютно обо всем, что происходило в доме, вплоть до мелочей. Он беспрекословно подчинялся своим хозяевам, был вызывающе дерзок с батраками и общался несколько пренебрежительно с Жанной и Нинеттой, стараясь во всем подражать господам.
Девочки терпеть его не могли, как впрочем, и мерзкого Антона, бывшего управляющего их поместья, в свое время. Но если от одного судьба их избавила, послав вместо него доброго человека, то от дворецкого избавиться, было просто немыслимо. Как-то раз Нинетта заметила, что этот «жирный боров» еще переживет их с Жанной.
Итак, в это утро дворецкий проснулся, как всегда раньше всех остальных и по-обыкновению принялся обходить нижний этаж дома, чтобы убедиться, что за ночь не приключилось ничего необычного, что могло бы нарушить покой светлейших господ.
Хоть солнце уже взошло, однако дом был еще погружен в полумрак. Надо было раздвинуть занавеси, открыть ставни и впустить свежий утренний воздух.
Дворецкий подходил к каждому окну и открывал его настежь. Наконец, он добрался до того самого окна, через которое ночью убежали девочки, да так и забыли вернуться.
– Вот, так-так! – прошептал мужчина. – Похоже, кто-то решил помочь мне.
Действительно, создавалось подозрительное впечатление: окно наполовину приоткрыто, цветочные горшки сдвинуты со своих мест и все это в такой ранний час, когда все кругом еще спят.
Сразу подумав о том, что казалось наиболее вероятным, дворецкий схватил колокольчик, лежавший в его кармане и принялся очень громко звенеть.
Так уж было заведено в доме князя Мадлика, что в случае какого-то происшествия, дворецкий поднимал тревогу, звеня колокольчиком, который всегда носил при себе. Тогда, на этот звон мгновенно собирались все домочадцы, вся прислуга, все те, кто жил в доме.
Неукоснительно следуя этому правилу, едва лишь раздался громкий звон колокольчика, подобно раскату грома пронесшийся по всему дому, как двери вдруг пооткрывались, послышались торопливые шаги и испуганные возгласы. Спустя несколько минут вся домашняя челядь была в сборе у того самого окна, которое и породило всю эту суматоху.
Чуть позже, тоже с встревоженным лицом, спустился и князь.
– В чем дело, Альфред? – спросил он, протирая глаза и плотнее кутаясь в длинный домашний халат, чтобы скрыть от взоров посторонних ночную сорочку и тапочки.
– Точно не смогу ответить, ваша сиятельство. Но, похоже, что кто-то пытался проникнуть в дом.
Князь еще более встревожился.
– Так, так… вчера пожар в конюшне, а сегодня уже и к дому подобрались…
– Позвольте заметить, господин князь, что пожар произошел случайно. Просто от солнечного луча загорелось сухое дерево, что у самой конюшни, а вслед за ним и сама конюшня.
– Ах, да, действительно, ты прав, Альфред. Да, мне уже что-то говорили об этом. Я забыл. Но, чего же ты стоишь? Ищи вора, если таковой существует. Посмотри, все ли в доме на месте.
– Слушаюсь, ваша сиятельство. Сию минуту все сделаю.
И