Мы часто с ней гуляем вот так просто, за воротами, по праву друзей, делимся новостями, обмениваемся мнениями и всегда оказываемся на небольшом плато, с которого открывается прекрасный вид на равнину. Древние горы защищают это место от ветра, там можно сбросить капюшон и спокойно разговаривать. Туда мы и направляемся. Путь не близкий, я в последний раз пытаюсь выстроить нашу беседу так, чтобы были понятны все мои мысли и чувства, чтобы не пришлось потом краснеть, как юнец, подбирая слова. Нужно чётко выразить свои мысли.
Достигаем места уже минут через двадцать и замираем на краю обрыва, любуясь красотой ландшафта, распростёртого под нашими ногами.
– Всё так сложно, Инар… – тихо начинает она, скинув плащ. Мирра расстилает его на снегу и садится. – У нас столько дел, мы даже не можем найти время, чтобы просто погулять. Мы чаще встречаемся на военных и прочих советах, чем наедине. Он больше времени проводит с Энель и Карой, чем со мной. У меня ощущение, что мы отдаляемся друг от друга, я всего лишь лидер-на-показ, а на самом деле всем заправляют они. Мне кажется, что даже наш дипломат решает больше, чем я. Я могу лишь выбрать, за что я возьмусь в следующий раз, но не более того. Он до сих пор так и не решился ни разу поцеловать меня на людях или признать само существование каких-либо отношений между нами, не говоря уже о большем. А я так не могу, Инар, понимаешь? Мне так хочется, чтобы он принадлежал только мне, чтобы он был только со мной, а он сидит вечерами в кабаке с Энель, а потом они вместе идут к Каре и сидят там по полночи, что-то обсуждая. А для меня у него совсем не остаётся времени.
Эльфийка водит пальцем по белому снегу, оставляя на мягкой поверхности замысловатые узоры из плетения цветов и изогнутых линий.
– Сейчас такое время, Мирра, все мы озабочены будущим, для того чтобы оно наступило. Сейчас мы прилагаем огромные усилия. Но что я говорю тебе? Ты и сама знаешь об этом лучше меня.
– Ты прав, Инар, безусловно. Но там, где начинается любовь, заканчивается понимание. Мне хочется быть с ним, хочется, наконец, почувствовать себя женщиной, а он меня избегает, говорит, что мы должны следовать правилам, а ему сложно себя контролировать, когда мы наедине. И сейчас не самое подходящее время для свадьбы и всего такого. Ох… это просто невыносимо! Меня терзают такие откровенные сны, что тебе просто не описать, а он при этом остаётся недосягаем. Я не знаю, долго ли смогу продержаться в таком ритме. Казалось бы, счастье так близко, вот протяни руку, и оно уже твоё, ан нет – оно остается столь же недосягаемо, как и когда нас разделяло время и расстояние. Я схожу с ума, Инар! Я ревную и бешусь, он любезничает с женщинами, я вижу какие взгляды на него бросают девицы, но, когда я пытаюсь ему это сказать, он лишь смеётся и говорит, что так было всегда, чтобы я не обращала на это внимание, что это мелочи и ерунда и его сердце принадлежит только мне. Сердце – может быть, а вот всё остальное? Ты не знаешь? – она с надеждой смотрит на меня.
– Ты сейчас хочешь, чтобы я тебе что-то сказал? Что он хранит тебе верность, пока тебя нет? Я не могу утверждать этого, как не могу утверждать