утро, полковник, – сказал он. – Все улажено, я надеюсь?
Вадье важно наклонил свою плешивую голову.
– Да, мсье. Нас ждут.
Это была большая светлая поляна. Позже Алексей вспомнил, что неподалеку росли кипарисы и, кажется, платаны, но за последние он не смог бы поручиться.
Полковник и Каверин прибыли первыми. Через несколько минут явился доктор, а за ним – дю Трамбле и Эльстон, который, как показалось офицеру, нервничал куда больше обычного. Дю Трамбле было лет сорок пять. Этот флегматичный, бородатый, невысокий человек представился Алексею и спросил, не хотят ли противники помириться.
– Нет, – сказал Каверин, не двинув бровью.
– Нет, – как эхо, откликнулся Эльстон.
Вадье принес шпаги. Алексей с его помощью снял фрак и жилет, которые в предстоящей схватке ему бы только помешали. Настроение у молодого человека было ровное и, пожалуй, самую чуточку бесшабашное. Он взял шпагу и повертел рукой так и эдак, чтобы привыкнуть к эфесу.
– Хорошее оружие, – сказал он Вадье. Тот, польщенный, кивнул.
Доктор сел на пень, сорвал травинку и стал ее покусывать. Было заметно, что он встревожен больше всех, исключая, пожалуй, Эльстона, который только что освободился от фрака и жилета и взял оставшуюся шпагу. Каверин, с вызовом глядя на этого трясущегося жалкого фата, несколько раз со свистом рассек лезвием воздух.
– Поздравляю вас, сударь, – неожиданно сказал Эльстон. – Я в восхищении.
– Неужели? – спросил Алексей, даже не давая себе труда скрыть сквозившую в голосе иронию.
– Вы нашли прекрасный повод для дуэли, – продолжал Эльстон. – Не сомневаюсь, начальство будет вами весьма довольно.
– Не понимаю, о чем вы, – бросил Каверин, нахмурившись.
– Вы ведь не просто так вчера затеяли со мной ссору, – бесстрашно продолжал Эльстон. Теперь он в упор глядел на Алексея, и тому не оставалось ничего другого, как опустить глаза. – Все поверили в это, но не я. Вам приказали вызвать меня на дуэль под любым предлогом и убить. Не так ли, милостивый государь?
Тон его сделался почти вызывающим.
– Вы бредите, – проговорил Алексей, призвав на помощь все свое самообладание.
– Кто, я? – возразил Эльстон. – Ничуть. Я знаю, кто я, и знаю, кто вы. Я – человек, посмевший полюбить девушку, которая для него не предназначена. А вы… – Он усмехнулся и смерил Каверина презрительным взглядом. – Вы называете себя русским офицером. Да разве вы офицер? Вы обыкновенный наемный убийца, которого подослал могущественный деспот, чтобы…
– Замолчите! – прошипел Алексей. – Я не желаю… Я запрещаю вам говорить со мной в таком тоне!
Эльстон смело вскинул голову.
– А я плевать хотел на ваши запрещения, – отозвался он. – Слышите? Два раза вы все равно меня не убьете. Но, даже если вы убьете меня, вам все равно ничего не поделать с моей любовью. Вы знаете, о ком я говорю. Так вот: даже ради спасения своей души я не смог бы от нее отречься. Вам этого, конечно, не понять, – прибавил он с презрением. – У вас есть приказ, а приказы