на самолет, чтобы присоединиться к бабушке на очередном этапе ее мирового турне.
Теперь бабушка жила в ветхом викторианском особняке возле станции метро «Брикстон». В те годы репортеры, освещавшие беспорядки 1981 года, заходили в этот район с опаской. Впрочем, это обстоятельство не мешало родителям каждую неделю отправлять нас «пообщаться» с бабушкой. Если в новостях сообщали об особо серьезных беспорядках, за нами приезжал папа. Он пробирался между бутылками и полицейскими кордонами, чтобы обеспечить наше безопасное возвращение домой.
Бабушка была одной из тех женщин, о которых всегда говорят, что «в свое время они были настоящими красавицами». Каждое утро она усаживалась за старинный туалетный столик, покрывала лицо тональным кремом и пудрой, приклеивала искусственные ресницы и красила губы ярко-малиновой помадой. Она пила чай из треснувшей фарфоровой чашки, а сигареты тушила в блюдце, не отрывая глаз от маленького телевизора, где шли утренние шоу 80-х годов. Бабушка выросла в те времена, когда личные травмы лечили очень просто: «Налей себе выпить, накрась губы и соберись». Особенно она одобряла начало максимы – «налей себе выпить».
«Кристина, расскажи нам о своей чудной матери!» – вечно требовали мамины приятели. Странная женщина, презирающая любые условности, вызывала всеобщий интерес.
Мама честно рассказывала безумные истории про бабушку – о том, как она использовала свою красоту и обаяние, чтобы выбраться из дикого мира своего уэльского детства и стать ослепительной роковой женщиной. Ее мужчины представляли собой эстафетную команду: первый муж из Уэльса передал палочку художнику, который увез ее в Африку и передал колониальному чиновнику, а тот вручил бабушку красивому нигерийцу, следом за которым настала очередь мужчины, известного как просто Джо. А потом бабушка вернулась к первому мужу. И все эти мужчины совершенно не обращали внимания на бесконечную череду остановок в пути для романов с бесчисленными любовниками.
Орды мужчин были частью истории моей бабушки, но движущей силой всегда оставалась она сама. Она отказывалась признавать переходный этап среднего возраста, когда женщина из кокетки в центре внимания становится частью блеклого фона. Юная красота покинула ее, но уверенность и смелость – никогда. Бабушка стала сиять еще более свирепым пламенем.
Когда мы входили в бабушкину квартиру, коты тут же скрывались за диван, на котором вечно сидел ее жилец, питавшийся фасолью из банок и чипсами. У бабушки жил тихий, скромный мужчина из Гуля. Большую часть времени он слонялся по ее квартире, стараясь быть максимально незаметным и вечно краснея от бабушкиных смелых манер. Но последние несколько месяцев жизни она посвятила изменению его жизни. Он получил новое имя – «Джонни да Сильвер» – и новую карьеру. Карьеру стриптизера. «Я вселила в него ТАКУЮ энергию, девочки!» – с гордостью говорила бабушка, целуя кончики собственных пальцев, как итальянский шеф-повар из дневной телевизионной передачи.
Впрочем,