интригующим. Полной противоположностью хорошо ухоженному английскому саду. Кусты, которые не хотят, чтобы их подстригли и превратили в забавные фигурки. Шпалеры, которые склоняются под весом разросшихся виноградных лоз. Цветы и сорняки, которые не видели ножниц лет десять. Накренившиеся и треснувшие скульптуры херувимов и нимф, заглядывающие сквозь листья и кустарник, словно какие-то посланники утраченной цивилизации.
Фионе нравилось здесь все. Ее пальцы так и рвались запечатлеть сцену на бумаге, поэтому она пробралась сквозь длинную траву, нашла большой камень, на который можно было взобраться, и открыла альбом на чистой странице. Обычно она предпочитала рисовать портреты – так она могла обнажать человека слой за слоем и открывать в нем что-то новое, но этот сад, казалось, пульсировал и дышал своей неповторимой индивидуальностью. Каждый уголок с буйной растительностью намекал на загадочную историю… и множество секретов.
Она сосредоточилась на фонтане с привлекающей внимание алебастровой русалкой в центре. Когда-то вокруг ее хвоста журчала и текла вода, но теперь она была вынуждена довольствоваться мелкой лужей дождевой воды с листьями и ветками – фонтан не работал.
Фиона нарисовала все это: захватившие чужую территорию кусты, угасающий свет, потрескавшийся алебастр. Но пока она рисовала русалку, она заметила в ней надежду и яростную решимость. Фиона почувствовала эти эмоции, выплеснула их на страницу и потеряла счет времени.
И когда длинная темная тень упала на ее блокнот, она вздрогнула.
– Мисс Хартли.
Фиона узнала глубокий, бархатный голос еще до того, как увидела дьявольски красивое лицо. Лорд Рэйвенпорт.
Сколько часов она тут сидит? Она молилась, чтобы граф не был частью поисковой группы, брошенной на ее спасение. В испуге она посмотрела на землю у своих ног и увидела там дневник, слава небесам, все еще закрытый. Но ей совсем не нравилось, что дневник и граф находятся в непосредственной близости друг от друга. Это как хранить огниво в амбаре с соломой.
– Что вы здесь делаете? – спросил он тоном любопытным и укоризненным в равной мере.
Она захлопнула блокнот.
– Просто наслаждаюсь свежей красотой вашего сада. Здесь чудесно.
Он фыркнул в ответ. Фыркнул.
– Я в полной мере осознаю недостатки сада. Но, пожалуйста, не стесняйтесь смеяться надо мной: хоть это развлечение я могу предложить вам во время вашего пребывания здесь.
– Я не смеялась ни над вами, ни над вашим садом, милорд. – Мисс Хартли покачала головой, как будто не понимала, о чем он. Блистательная актриса. – Мне здесь действительно нравится. Кстати, я рисовала ваш фонтан.
Грэй сохранял спокойствие снаружи, но внутри его все кипело.
– Если в наших отношениях и есть что-то положительное, так это наше умение быть откровенными друг с другом.
– Я полностью согласна.
Она сидела на скале, как лесной дух, в то время как вечерний ветерок раздувал мягкие кудри, обрамляющие ее лицо, и это сильно мешало ему злиться