навзрыд. Они были из тех шестнадцати тысяч моряков, сошедших с потопленных ими в Севастопольской бухте кораблей и выдержавших под руководством Корнилова, Истомина и Нахимова величайшую осаду, подобной которой не было прежде в человеческой истории. На Северную сторону из их числа перешло восемьсот человек.
Вначале все сведения о прошедшей войне потрясенный народ черпал только из уст ее участников, но вскоре заговорила и российская печать. Нам стали известны подробности конференции, завершившейся в Париже 30 марта 1856 года. Когда французский посол в Вене барон де Буркнэ ознакомился с подписанным там мирным договором, то он воскликнул: «Никак нельзя сообразить, ознакомившись с этим документом, кто же тут победитель, а кто побежденный». Они сидели на террасе, когда граф Мамуна прочел это в «Русской старине».
– А что тут соображать, – заметил Василий Васильевич, – когда мы оставили южную часть города, то неприятелю никаких ключей от Севастополя не передавали. Мы просто взорвали все свои укрепления, и перешли на Северную сторону. А враг еще целых два дня не решался вступить в город. И само известие о том, что русские по длинному мосту переходят на Северную сторону, было для французов с англичанами неожиданным настолько, что они в него сразу не поверили. Да и как же поверить, если никакого поражения мы не потерпели, а подчинились приказу главнокомандующего князя Горчакова. Приказу столь же бездарному, как, впрочем, и сам Горчаков.
– Могу поддержать вашу мысль, – вмешался Иван Дмитриевич, – как историк, посвятивший многие годы своей жизни изучению Крымской компании. Смею вас заверить, что ни в сражении за Севастополь, ни в целом в войне союзники не смогли одержать победы над Россией. Всему миру известны те огромные по своим масштабам цели, которые Франция в союзе с Англией поставили перед своими армиями после того, как они объявили войну России. Хотя нет, эти замыслы существовали, наверняка, в головах если уж не первых лиц, то у их премьеров и министров, и тем более у полководцев еще задолго до вторжения. Британский кабинет под руководством лорда Пальмерстона уже строил и подробнейшим образом разрабатывал планы отторжения от России Крыма, Бессарабии, Кавказа, Финляндии, Польши, Литвы, Эстонии, – этот список обширен, но я не стану его продолжать, чтобы не утомлять вас напрасно. Вы, может быть, уже слышали остроумный стих на эту тему, но он так точен, что не удержусь от соблазна повторить его еще раз.
Как в воинственном азарте
Воевода Пальмерстон
Разделяет Русь на карте
Указательным перстом!
Мы знаем, ничего запланированного у них не получилось. Обломав зубы об упорное сопротивление защитников Севастополя, Наполеон уже в феврале 1855 года, когда дела у интервентов были еще довольно блестящи, используя, как повод, смерть царя Николая, выпустил первую ласточку в сторону его преемника императора Александра Первого, передав ему соболезнования через третьих лиц. Возможно,