со столь громким именем «Георгий Победоносец», двигаемся прочь от великой России, неизвестно куда и зачем». Полковник ответил ему кратко, что о результатах войны принято говорить только после ее окончания. Поскольку эта война еще не закончена, то не будем обсуждать итоги, которых еще нет. А идем мы курсом на Турцию, она пока единственная страна, где нас согласились принять. После этого полковник открыл книгу, давая понять, что разговор окончен. Но майор не из тех, кто так легко сдается; уже на следующий день он переключился на священника. Задавать духовному лицу вопросы, если они не связаны с религиозной темой неприлично, и Василий Иванович пустился в обход.
– Я смиреннейше прошу у вас прощения, отец Сергий, но я совершенно растерян и подавлен, поскольку не один я, а мы все оказались в столь плачевном положении. Я хотел бы узнать, насколько это возможно, в чем следует искать утешение нашим скорбям, которые неминуемо обрушатся на нас в изгнании. И кто укажет нам истинный путь к нашему спасению? И ждет ли нас, где-нибудь, это спасение, откуда оно придет к нам? Кто позаботится о нас на чужбине?
Майор едва не запутался в своей фразе, состоящей из стольких вопросов, впрочем, его это не очень беспокоило; для него главным было завязать разговор. Он собирался еще что-то добавить, но священник остановил его жестом.
– Поможет нам вера наша. Да, Господь действительно направляет наши ковчеги в чуждую нам страну, но не стоит сокрушаться и печалиться раньше времени, ведь мы еще не знаем, что нас ждет впереди. Вспомните: библейский Иосиф, будучи проданный своими вероломными братьями в рабство не только не погиб, но самоутвердился, несмотря на невзгоды, не только создал для себя достойную жизнь, но и смог оказать спасительную помощь отцу и своим братьям.
– Неужели вы считаете, отец Сергий, что и мы каким-то образом сможем в изгнании оказать кому-то помощь. И кому же? Не красным ли товарищам?
– России, – коротко ответил священник, – ее народу. Ведь Иосиф не только помог своим близким, но и народу своему и тому, который его приютил. Сейчас красные с нами поступают так же, как и братья Иосифа с той лишь разницей, что те его продали, а эти нас изгоняют, что впрочем, одно и то же. Но он их не только простил, но и спас, причем не один раз.
– Вы предполагаете, что мы когда-нибудь простим красным все то, что они сотворили? – Бибиков не может скрыть свое возмущение, – простим разорение и гибель России? Думаю, что никогда! Это ведь абсурд, батюшка. Такое не прощают. Нет!
– Я не предполагаю, я знаю наверняка, что простим. Знаю потому, что мне пошел уже восьмой десяток, потому что я сам русский и знаю русскую душу. Простим и помогать будем, ведь они наши братья, пусть даже заблудшие. А насчет гибели России сильно конечно сказано, но неверно: Россия не погибла и не погибнет, пока жива ее вера православная. Вспомни, сын мой, нашествия татар, шведов, немцев, поляков, французов, да их всех не перечислить, и что? Кто погиб, а кто крепче стал? Где они все?
– Значит,