спиной на гору подушек и держа перед собой книгу. Когда они вошли, она слегка повернула голову к двери и посмотрела на них поверх очков.
– Адам. – Синьора Доччи широко улыбнулась.
– Здравствуйте.
– Grazie[2], Мария.
Мария молча кивнула, повернулась и, выйдя в коридор, закрыла за собой дверь.
Синьора Доччи жестом предложила Адаму подойти ближе.
– Пожалуйста, это не заразно – всего лишь старость. – Она отложила книгу и снова улыбнулась. – Хотя, может быть, и заразно.
Свободные, непослушные, ее волосы скатывались на плечи серебристой волной. Для женщины столь почтенного возраста они казались слишком густыми, слишком длинными. Паутинка тонких морщинок напоминала наброшенную налицо вуаль, но плоть, надежно державшаяся на крупных, отчетливо проступающих костях, оставалась твердой. Глаза у нее были темные и широко расставленные.
Адам протянул руку:
– Рад с вами познакомиться.
Они обменялись рукопожатием. В ее сухих, костлявых пальцах еще осталась сила.
– Садитесь. – Синьора Доччи указала взглядом на стоявший у кровати стул с высокой спинкой. – Рада, что вы наконец-то до нас добрались. Мария уже несколько дней места себе не находит, все трет да прибирает.
Представить суровую, немногословную Марию суетящейся из-за его приезда как-то не получалось.
– Она человек хороший и позволит вам это увидеть, когда будет готова.
Ему сделалось немного не по себе оттого, что она так легко прочла его мысли.
– Как доехали?
– Спасибо, хорошо. Только уж очень долго.
– Останавливались в Париже?
– Нет.
– В Милане?
– Нет. Только во Флоренции и только на одну ночь.
– Одна ночь во Флоренции, – задумчиво повторила синьора Доччи. – Звучит, как название какой-то песни.
– Не очень хорошей.
Она рассмеялась – коротко, отрывисто. И согласно качнула головой:
– Да, не очень.
Адам достал из внутреннего кармана пиджака письмо и протянул его синьоре:
– От профессора Леонарда.
Она положила письмо рядом с собой на кровать. Адам заметил, что ее ладонь так и осталась на нем.
– Как Криспин?
– Профессор сейчас во Франции. Изучает какие-то пещерные рисунки.
– Пещерные рисунки?
– Они очень старые, в основном бизоны и олени.
– Пещеры – не самое лучшее место для человека его возраста. Они принесут ему смерть.
Адам улыбнулся.
– Я говорю серьезно.
– Знаю… просто… ваш английский…
– Что?
– Очень хороший. Очень правильный.
– Это все няни. Няни и гувернантки. Во всем виноват мой отец. Он любил Англию. – Она сняла очки и положила их на прикроватный столик. – Вы ведь остановились в пансионе «Аморини». Как вам там?
– Все замечательно. Спасибо за внимание.
– Сколько она с вас