фон Браухич с 5 ноября перестал бывать у Гитлера.
С началом нового года гитлеровские «предсказатели погоды» снова оживились. Сильный мороз обещал наступление хорошей погоды, которая была бы благоприятной для действий авиации. Но холод сопровождался сильным снегопадом, в результате чего Эйфель и Арденны покрылись толстым слоем снега, что отнюдь не благоприятствовало действия танковых соединений. Гитлер, тем не менее, снова отдал приказ о занятии исходных районов.
Несмотря на это, штаб группы армий 12 января снова направил в ОКХ памятную записку, озаглавленную «Наступление на Западе», в которой опять излагались так часто повторявшиеся нами положения о проведении операции, которая должна была иметь своей целью достижение полной победы. Хотя в тот момент нельзя было и думать об изменении директивы, штаб все же надеялся, что его замысел, так или иначе, выступит на первый план при проведении операции в рамках происходящей подготовки к наступлению. К тому же приказ о наступлении отменялся уже так часто, что можно было ожидать его отмены и на этот раз, а затем снова представилась бы возможность коренного изменения оперативного плана.
Но если мы хотели, чтобы эта возможность появилась, мы должны были устранить тормоз, который до сего времени мешал принятию нашего оперативного плана. Где же он находился? Согласно тому, что мы слышали до сих пор от ОКХ, это была точка зрения Гитлера. ОКХ неоднократно подчеркивало, что оно в значительной степени согласно с нашими предложениями, но что оно связано приказом Гитлера о выборе направления главного удара в зависимости от успеха операций. Но докладывало ли ОКХ наш план Гитлеру, план, который так сильно отличался от разработанной им директивы? Может быть, если представить Гитлеру план операций, который преследует не только локальные цели, но и с самого начала создает возможность достижения решающего успеха на Западе, его можно будет убедить в правильности последнего? (В эту возможность, по нашему мнению, по-настоящему не верили ни Гитлер, ни руководство ОКХ.)
Для того чтобы выяснить этот вопрос, письмо, подписанное генерал-полковником фон Рундштедтом, приложенное к памятной записке «Наступление на Западе», оканчивалось следующим предложением: «В связи с тем, что из приказа ОКБ группе армий стало известно, что фюрер и Верховный главнокомандующий оставил за собой решение о выборе направления главного удара при проведении операции и тем самым и руководство этой операцией, а также в связи с тем, что ОКХ не свободно при решении оперативных вопросов, я прошу доложить это предложение (имелась в виду упомянутая выше памятная записка) фюреру. Рундштедт».
Конечно, эта просьба, с которой я предложил генерал-полковнику обратиться в ОКХ и которую он с готовностью согласился скрепить своей подписью, в некоторой мере противоречила традициям германской армии. Согласно им только главнокомандующему сухопутными войсками или по его поручению начальнику Генерального