из лакеев не спрыгнул на землю, слегка пошатнулся, затем открыл дверцу и опустил лесенку.
Из кареты появился высокий дородный джентльмен в синем плаще с четырьмя пелеринами и большими медными пуговицами. Стоя на лесенке, он обвел двор взглядом и остановил его на лорде Бромвелле.
Трагическим голосом, словно провозглашая близкий конец света, он протянул к нему руки и вскричал:
– Сын мой!
Глава 5
Как и ожидалось, пари выиграл Друри. Мы собираемся отпраздновать это событие небольшим обедом, но ничего такого, чтобы ты жалел о своем отсутствии.
Уверен, ты проявляешь по отношению к родителям свойственный тебе такт – когда не уединяешься в своем святилище, – хотя как ты умудряешься сосредоточиться в такой обстановке, не поддается моему скромному пониманию.
Cколько раз за свою жизнь Бромвелл молился о том, чтобы отец обратил на него внимание.
Но только не сейчас!
– Милорд! – Страшась вообразить, что мог означать этот неожиданный приезд, Бромвелл быстро шел навстречу графу Грэнширу, который изволил ступить из кареты на грязный двор.
Обычно отец покидал свое поместье лишь в исключительных случаях, например отбывая в Лондон на открытие очередной сессии парламента или если какое-либо важное дело вынуждало его посетить своего банкира или поверенного в Бате. Но даже тогда чаще всего они сами являлись к нему по вызову.
Он даже не встречал сына в Дувре, когда тот возвратился домой после двухлетнего путешествия.
– Я приехал доставить вас к матушке, – объявил граф.
Как ребенка, который поссорился с родителями и убежал из дома, с досадой подумал Бромвелл, зная, что все это происходит на глазах леди Элеоноры.
Еще прежде, чем она появилась в дверях гостиницы, он интуитивно почувствовал ее приближение и, обернувшись, действительно увидел ее. Он не смог бы объяснить этот феномен, который был сродни его способности угадывать время, не глядя на часы.
И вот она стояла там, прелестная, необыкновенная и самая желанная женщина в мире!
– Ваша бедная мать чуть голову не потеряла от тревоги, когда мы получили вашу записку о несчастном случае, – сообщил граф, и Бромвелл пожалел, что написал ее, желая предупредить о своей задержке. – Не бойтесь, дорогая, сказал я ей, – продолжал его отец, воздев руки к небу, словно обращаясь к сверхъестественным силам. – Я возвращу его вам!
Вряд ли кто-либо из актеров театра «Ройал» способен был с большим эффектом произнести эту тираду. Глядя на застывшего в величественной позе отца, Бромвелл даже подумал, что тот не угадал своего истинного призвания.
Выдержав паузу, он ответил:
– Я сожалею, что заставил матушку волноваться. – На самом деле вам вовсе не следовало за мной приезжать. Со мной абсолютно ничего не случилось. Вы же видите.
– Возможно, могло быть и по-другому! Вот к чему привела продажа вашей кареты и путешествие в почтовом экипаже!
– Но