от смерти, а другого – от убийства. Сказано: не убий. Это он в школе усвоил. И он не понимал, что привел ангела в логово демонов. И демоны страшно завыли. Оба. Отец стоял, прижавшись к Патрисии, выл и щипал ее за грудь.
– Папа! – закричала Анна и кинулась к нему.
Отец мог остановить ее только одним способом – удар кнута сбил девочку с ног. Уилл бросился поднимать Анну, а Джон в этот момент освободился от Патрисии, подбежал к сыну и с размаху ударил его кулаком по подбородку. Уилл потерял сознание. Когда слух и зрение вернулись к нему, он готов был об этом пожалеть. Отец крепко держал его за плечи. Анна лежала на скамейке, а Патрисия порола ее.
– Видишь, Уильям, – говорил ему отец. – Не нужно нарушать запретов. Все знают, что в мой кабинет детям заходить не разрешено. Зачем она зашла? Это очень, очень испорченная девочка. Она заслужила наказание. Ты не виноват, ты пришел следом за ней, ты хотел ее остановить, ведь верно?
Но Уильям слышал только свист кнута, и не мог понять, почему Анна не кричит. Рот у нее не был заткнут. Только слезы ручьем текли из глаз. Почему она не кричит? Почему? Этот вопрос сводил Уилла с ума.
– А сейчас иди в свою комнату и забудь обо всем. Если жить хочешь, – прошипел отец.
Уилл, совершенно раздавленный, вышел из комнаты и побрел к себе. Он больше не чувствовал себя человеком и не видел вокруг себя людей. Вокруг был ад. Он лег на кровать, засунул себе простыню в рот и завыл. Он выл до утра, а утром собрался и пошел в школу.
Вскоре Анна умерла, а Уилл так и не осмелился зайти к ней.
Декабрь 2010
Как Александр осмелился набрать номер Ирины, он и сам не знал. Выпитое вино, жареная телятина, запах ее духов на визитке… Афродизиаки, в общем. Стоило ему набрать номер, как он тут же услышал ее голос, причем, пока она говорила, ему казалось, что он слышит его дважды: слова в трубке раздавались эхом. Что за чертовщина?
– Позвонил все-таки. Спасибо. Хочешь увидеться?
– Ирка, что ты?
– Тогда здравствуй, любимый мой. – Этого шепота уже не было слышно в трубке. Она стояла у него за спиной.
– Ирка…
Она взяла его ладони, поднесла к лицу и уткнулась в них.
– Наконец-то ты вернулся, – сказала она без всякой патетики, садясь за стол рядом с ним. – Итак, романтический ужин?
Александр долго молча смотрел на нее, потом рассеянно ответил:
– Да я уже пообедал…
– Тогда перейдем к сладкому? – Ирина сделала большой глоток вина из его бокала, медленно облизала верхнюю губу и пошла к выходу из ресторана.
В ней была какая-то неотразимая пошлость, нет, скорее искренняя плотскость. Пошлость плоти. И это тоже из другого мира. Он так устал быть оригинально-духовным. Хорошо, что большие старинные часы на стене показывали всего лишь три часа дня…
– Дамы и господа! Через несколько минут на борту нашего авиалайнера вам будут предложены напитки и обед. Приведите, пожалуйста, спинки ваших кресел в вертикальное положение. Благодарим