я приняла сначала за воров, и почему здесь нет господина Буонасье?
– Эти люди, сударыня, были во много раз опаснее воров. Это люди господина кардинала.
Руан оказался безлюден и тих, что можно было списать только на редкую удачливость путешественников. Вообще-то в первые дни июня народу тут должна быть прорва, объяснил Никита, заруливая на стоянку у открытого уличного кафе. Наверное, все понаехавшие пока еще спят.
– Завтра налюбуемся, – оптимистично сказал Женька, вылезая из машины и расчехляя фотоаппарат. – Так, ребят, вы ешьте, а я пройдусь тут немного...
– Эй! Куда! А заказать? – возмутилась Ольга. У нее был прекрасный английский и немецкий, а по-французски она понимала всего пару слов.
– А в меню ткнуть? – откликнулся Женя.
– Ильясов! Не бросай нас на произвол судьбы!
Женя нетерпеливо вздохнул, дождался, пока подойдет официантка, перевел немногочисленные пункты в меню и заказал Никите завтрак, а Ольге – кофе и круассан, после чего ушел, пообещав вернуться минут через пятнадцать.
– На что спорим – собор побежал фотографировать, – с завистью сказала Ольга, провожая его взглядом. Кончик шпиля соборной колокольни торчал из-за ближайших крыш.
– Ну, хочешь, иди с ним, – предложил Никита.
– Не-а. – Ольга поудобнее устроилась на пластиковом стуле и вытянула ноги. – Я не люблю вот так, бегом. Особенно соборы. В них своя атмосфера, и ее не почувствуешь, если нестись галопом. А если не почувствуешь – то зачем?
– А! То есть ты не из тех сумасшедших туристов, которым лишь бы сфотографироваться рядом с достопримечательностью, и неважно, видели они ее толком или нет?
– Сударь, вы имеете намерение меня оскорбить? – высокомерно осведомилась Ольга.
– Я пошутил. – Никита сдвинул очки на лоб. – А ты почти не изменилась.
– А ты изменился, – сказала Ольга и ничуть не соврала.
Она помнила Ника другим – более худым, более злым, более резким. Сейчас он – нет, не растолстел, просто в плечах раздался (в тренажерном зале, наверное, занимается), и выражение лица сделалось немного иным. Теперь он напоминал помесь растиражированного адвоката Павла Астахова и писателя Ричарда Касла из популярного полицейского сериала: широкая улыбка, вечно взъерошенные темные волосы, взгляд с прищуром и море обаяния. Это обаяние чувствовалось физически, даже когда Никита молчал и не смотрел на Ольгу – а ей все равно казалось, что он с ней говорит и смотрит.
– Я теперь деловой человек, – усмехнулся Малиновский. – Наверное, изменился.
– Дресс-код, длинноногая секретарша?..
– И это тоже. – Ник скривился. – Но ты же знаешь, я люблю непринужденность.
– Ты начальник. Можешь хоть в костюме Бэтмена приходить на работу, никто тебе слова не скажет.
– Надо мной еще начальники, Оль. И чтобы они мне платили, я должен выглядеть... и пахать.
– Полюбил деньги?
– Полюбил свободу, которую они дают, – серьезно ответил Никита. – Это раньше было просто – автостопом