вам, – сказала Алиса. – У нас все уже так… окончательно определено. А вам предстоит начать все с чистого листа. Заново дать имена каждой травинке и дереву.
Эйс во все глаза смотрел на радужное сияние. Оно расходилось по полянке от того места, где девочка что-то оставила в траве. В переливах неяркого, приятного глазу света можно было при желании различить контуры арки.
– Сначала нам предстоит похоронить своих мертвецов, – ответила бабушка Ватя.
Арка налилась светом, засияла, словно была вырезана из огромного алмаза.
– Прощайте, – сказала Алиса.
– Прощай, – кивнула бабушка Ватя. – Спасибо вам за все.
Алиса сделала шаг вперед. И тогда Эйс решился.
– Алиса, – окликнул он ее.
Девочка оглянулась, посмотрела на него – своим удивительным, всегда спокойным и серьезным взглядом.
– А чем была инграйю? – спросил Штильнахт. – Вы делали из нее скафандры, деревья для своих рекреаций… дома?
По лицу Алисы впервые за все то время, что Эйс ее знал, проскользнуло смущение.
– У нас, как и у вас, есть животные, которых люди держат в домах, – ответила Алиса. – Когда-то эти звери приносили пользу. Но теперь их держат просто потому, что люди любят их. Эти звери не могут добывать себе привычную еду. А человеческая им не совсем подходит.
– Вискас! – воскликнула Ватя. – Они чуть не угробили всех нас за долбанный вискас!
– Но… почему… – осторожно спросил Эйс.
– У них есть несколько фирм, которые производят эти кошачьи консервы, – нетерпеливо пояснила бабушка Ватя. – Конкуренция! И вдруг консервы одной из фирм резко дешевеют, оставаясь неизменно высокого качества. Конкуренты заинтересовались этим. И что они обнаруживают? Что производство вынесено с планеты, где, я уверена, все работники социально защищены. А это сильно сказывается на конечной цене продукта – зарплата тоже входит в издержки. Также наверняка у них есть и строгие экологические ограничения. А у нас ничего подобного нет. Ты уже и слов-то таких не знаешь.
– Да, – сказала Алиса. – Вы очень мудры, Ватя.
– То есть мы ишачили почти забесплатно на каких-то космических ублюдков на очень вредном производстве? – переспросил Штильнахт. – А Алиса…
Девочка усмехнулась. На этот раз печально.
– Вам хотелось бы торжества справедливости, я понимаю, – сказала она. – Рука помощи, протянутая сквозь космическую пустоту. Но мы помогли вам только для того, чтобы эти, как вы выражаетесь, ублюдки не разорили нас. Мне пора идти. Всего хорошего.
Алиса двинулась к порталу, изящная и легкая, как тень. Девочка прошла под сияющей аркой и исчезла вместе с ней.
Пока Эйс в лицах рассказывал про прощание с Алисой, бабушка Ватя присела отдохнуть на большой плоский камень. Она вдруг ощутила страшную усталость. Голос Штильнахта долетал до нее как сквозь вату. Когда погасло свечение портала, краски окружающего мира показались Вате блеклыми. Тогда она подумала, что просто глаза еще не привыкли