и немного бесконтрольно. Работа, дорога на работу, бойфренд…
Особенно последний…
Внешне Алекс был само обаяние и рассудительность. На самом же деле – клубок негативных эмоций.
Мэдди тяжко вздохнула, испытав давний стыд – ей понадобилось слишком много времени, чтобы понять, что его нельзя изменить. Вместо этого она постепенно изменилась сама – так сильно, что сама себя не узнала.
Он начал бить ее, но она смогла постоять за себя, и это вселило в нее уверенность. К сожалению, ему это не понравилось. И пару недель назад, после того как он несколько месяцев пытался с ней помириться, Алекс в конце концов зажал ее в углу на работе. Она и тут смогла дать ему отпор, вот только выяснилось, что начальство готово окрыситься на любого, кто выплескивает горячий кофе на колени их могущественного и очень дорогого адвоката.
Надо ли говорить, что для Мэдди ее сумасшедшие американские горки тут же закончились?
На той же неделе умерла ее мать.
Мэдди старалась справиться с эмоциями и не отчаиваться, но пока не очень получалось. Пожалуй, стоит внести этот пункт в список целей в смартфоне.
Джекс смотрел на нее, словно в его представлении о ней что-то не стыковалось. Она могла бы сказать ему, чтобы он и не пытался разобраться. Это еще никому не удавалось, даже ей самой.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Я работаю над этим, – ответила она и коротко улыбнулась.
Он улыбнулся в ответ и подошел немного ближе. И в этот момент Мэдди обратила внимание сразу на несколько нюансов. Во-первых, ей все еще приходится бороться с желанием немедленно сбежать, когда он приближается. Требуется немалое усилие воли, чтобы не отпрянуть и остаться на месте. «Не все парни способны улыбаться, подходя вплотную, а затем сразу бить», – напомнила она себе. Разумом она это прекрасно понимала, а вот сердце все еще не было к этому готово.
Во-вторых, что еще больше выбивало из колеи, от него так приятно пахло – маняще и соблазнительно.
Закрыв глаза, Мэдди ощутила трепет во всем теле, особую, почти незнакомую гиперчувствительность, словно что-то ее пронзило.
Желание. Томительное желание.
Когда она снова открыла глаза, Джекс оказался совсем близко. Его глаза цвета шоколада, оказывается, искрятся золотистыми крапинками. Она легко могла бы утонуть в них.
Не самый плохой вариант, подумала она, – умереть от страсти.
Забрав коктейль из ее рук, Джекс поставил его на перила.
– Мэдди, – сказал он.
Одно слово, ее имя, произнесенное глубоким грудным голосом, который обещал ей то, во что она больше не верила, и внезапно та часть сознания, которая диктовала ей, что с мужчинами покончено навеки, отключилась – должно быть, придя в согласие с той частью мозга, которая твердила, что ей удастся возродить отель. И вместо того чтобы отпрянуть, она на ватных ногах сделала шаг вперед и подошла к Джексу вплотную.
А дальше случилась совсем уж странная вещь.
Странная, пугающая и восхитительная.
Вздох