последнему срок наказания.
– Блестяще! – воскликнул Сартр. – С одной маленькой поправкой. Тут у нас никому руки не отрубают. Избавляйтесь от примитивизма.
– Допустим. Но у меня тогда возникает вопрос: я лично как-то не замечал в себе тяги к преступлениям. Почему же просмотру подвергаюсь именно я?
– Ну, если бы Вы были писателем, вопрос оказался бы нелепым: Вы бы описали здесь увиденное в книге, издали бы оную большим тиражом, она бы неизбежно попалась на глаза какому-нибудь преступнику, или даже нескольким, и, тем самым, Вы бы убили одним выстрелом двух зайцев. Остановили бы будущий грех и помогли бы искуплению предыдущего.
– Но я не писатель.
– И это значит, что есть другой ответ.
– Какой?
– А кто Вам сказал, что я его знаю?
Я разочарованно умолк. Но Сартр поспешил меня утешить:
– Зато я точно знаю, что к концу Вашего путешествия Вы его обретете.
– Почему моего, а не нашего?
– Потому что совсем не обязательно, что мы завершим его вместе.
– Но Вы же проводник.
– Но в некоторые места тут вдвоем не протиснуться.
– Не пугайте меня.
– И не думал.
Ноги высохли, и мы синхронно начали обуваться. При этом, раскатав штанины, я обнаружил, что мои дорогие костюмные брюки безнадежно измяты. И тут же поймал себя на мысли, что в аду это совершенно не важно. И тут же поддался рефлексии и породил следующую странную мысль: «Не может быть, чтобы это был ад! Разве же туда попадают в таких костюмах?! В таких даже не хоронят!» Мысль мне не понравилась, и я ее отогнал. Сделать это было не так уж и трудно, тем более что мой провожатый опять приступил к инструктажу:
– Ваша задача проста: смотреть. Внимательно. Приглядываться к деталям. И делать выводы.
– Можно с ними разговаривать?
– Если посчитаете это уместным.
– А если они так не посчитают?
– Постарайтесь, чтобы ваши мнения по этому поводу совпали.
– Но у меня ведь нету опыта. Мне как-то еще не приходилось общаться с мертвыми, – заранее начал оправдываться я.
– Опыта у Вас достаточно, если учесть, что последние два часа Вы только это и делаете.
Сначала мне показалось, что он шутит, а потом, осознав всю подоплеку его высказывания, я похолодел от его правоты: да, я уже два часа безостановочно общался с покойником!
Впрочем, так как для своего мертвецкого стажа он явно прекрасно сохранился, меня это не так уж и напугало.
– Вы готовы? – спросил он, вставая на ноги.
– Смотреть и приглядываться к деталям? Да, – ответил я, проделывая то же самое.
И для пущей убедительности устремил свой пристальный взор в унылый ландшафт, расплывавшийся перед нами на этом берегу. И тут же вздрогнул от неожиданности: в зыбком полусумрачном мареве, дрожащем над бескрайним (по крайней мере, на первый взгляд) полем мне померещился уже недавно виденный мною образ – большой, полузакрытый, как будто от усталости, глаз с густыми ресницами.
Я