сокровища там лежат? – спросил он.
– Боюсь, что нет, – разочаровал его Имбирь и слегка потеснил мальчика, чтобы открыть входные створы. – Эту гробницу обчистили еще в глубокой древности.
Огонь зажигалки, щелкнувшей в его руке, осветил продолговатый, выбитый в камне коридор. Выбоины на стенах и потолке красноречиво напоминали о тяжелых ударах древних орудий.
– Если бы я был фараоном, – размышлял вслух Али, и его голос эхом отражался от узких сводов гробницы, – я бы спрятал все сокровища в одной потайной комнате. А для воров сделал бы ловушку, куда положил бы немножко драгоценностей – в качестве приманки. Пап, помнишь, ты мне рассказывал, что так делал этот – как его – ужасный Инкиман?
– Хро-ан-ха-мун, – улыбнувшись, поправил сына Халифа.
– Ну да. Воры попались бы в капкан, и я посадил бы их в тюрьму.
– Тогда они легко бы отделались, – рассмеялся Имбирь. – Обычно за грабеж гробниц отрезали нос и посылали на ливийские рудники. Или сажали на кол.
Халифа и его друг обменялись ироничными взглядами и, тихо посмеиваясь, двинулись вслед за Али в глубь гробницы. Но не успели они пройти и десяти метров, как услышали сзади топот и чье-то учащенное дыхание. Обернувшись, друзья увидели отчетливо различимую на ярком прямоугольнике дневного неба фигуру человека в чалме.
– Кто тут инспектор Халифа?
Полицейский вопросительно взглянул на своего друга и, чуть отступив назад, ответил:
– Я.
– Идемте скорее… Там нашли…
Незнакомец осекся, с трудом переводя дыхание.
– Что нашли?
В коридоре повисла напряженная пауза.
– Труп, инспектор.
Из темноты до них донесся веселый голос Али:
– Классно! Пап, можно, я с тобой?
В полицейском участке Халифе сообщили, что тело было найдено в Малкате – некогда помпезном дворце фараона Аменхотепа III, с веками превратившемся в нагромождение засыпанных песком руин, представляющих интерес лишь для узкого круга специалистов-египтологов. Не теряя ни секунды, Халифа устремился к ожидавшему его пыльному «дэу», предварительно вверив сына Имбирю. Как Али ни упрашивал взять его с собой, отец остался непреклонен и велел возвращаться под присмотром Саида домой.
До места происшествия было минут двадцать езды. Водитель – угрюмый тип с веснушчатым лицом и гнилыми зубами – всю дорогу не спускал ноги с педали газа, гоня полицейский джип через песчаные бугры к долине Нила и дальше на юг, в сторону Фиванского массива. Халифа открыл пачку «Клеопатры», прикурил и, выпуская клубы дыма, смотрел на проплывающие за окном поля и заросли тростника. По радио передавали об очередном обострении ситуации на палестинских территориях. Халифа не вникал в детали, но его сознание фиксировало хорошо знакомые из новостей штампы – «террорист-смертник», «число погибших от взрыва уточняется», «Израиль обещает провести акцию возмездия»…
– Скоро война будет, – с мрачным видом спрогнозировал