я, милый?
– Прости. – Он нежно поцеловал ее в подставленные губки. – Нам без него не освободиться. И он – последний. Наш последний шанс.
Молодой человек поднял голову и посмотрел в ночное небо.
– Там, между двух маленьких звездочек, спрятан наш светлый мир. Высокие крутые пики и зеленые, отлогие склоны. Фиолетовое небо и два солнца: голубое и желтое. Зеленые быстрые реки. Помнишь, как красиво цветут лилии на горных уступах? Когда мы с братьями были маленькими, то лазили за ними для мамы.
– Упасть не боялись? – улыбнулась девушка.
– Ну, крылья –то у нас с рождения!
И он обнял призрачной рукой ее прозрачное плечо.
В гостиной, подсвеченной торшером, за столом друг напротив друга, сидели двое людей. На столе, в ведерке со льдом, стояла бутылка шампанского и разнообразные фрукты. И у мужчины, и у женщины в руках были бокалы с покалывающим нос напитком.
– Ваше здоровье, Эстер! – Мужчина приподнял бокал, глядя женщине в глаза.
Она мягко усмехнулась:
– И ваше, Бернат!
Они отпили вино.
– Ваш брат не будет Вас искать?
Бернат проницательно посмотрел на женщину и ответил, наблюдая за ее реакцией:
– Нет, думаю, он обрадовался, что мы ушли вместе, и сразу побежал к своей многолетней страсти.
Эстер вопросительно приподняла бровь. Мужчина прикрыл глаза, растягивая паузу и смакуя напиток.
– Великолепное шампанское! – Наконец, изрек он. – Приятный, терпкий аромат. А Вам песни кто-то пишет?
– Хотите предложить свои услуги в роли сочинителя баллад? – Усмехнулась женщина. – Я пишу их сама. Так, как нравится мне. Иногда заказываю тексты у одного столичного стихотворца.
– И кому же были посвящены две последние песни?
– Как? Вы разве не догадались? – Эстер тоже умела держать паузы и не отвечать на каверзные вопросы.
Бернат покряхтел, догадавшись, что его обыграли.
– Вероятно, дочери нашего уважаемого мэра?
– Именно.
– Но тогда почему «ты нужен мне» и «вернись, любовь»? Согласитесь, странное обращение женщины к женщине.
– Есть такой художественный прием, как обращение от чужого имени.
– И от чьего имени Вы обращались?
Женщина поморщилась:
– Вы как-то чересчур дотошно выспрашиваете, словно в моих словах услышали личную заинтересованность.
– У Вас было такое лицо, словно Вы потеряли близкого друга.
– Это всего лишь театр, игра. Если я буду петь без вдохновения, меня не станут слушать. А у Линды наверняка был роман, и не один. Поэтому песни о разбитом сердце – беспроигрышный вариант.
– А может, ей неведомо безнадежное чувство потери? – Спросил Бернат, знавший мэрскую семью весьма хорошо.
И они постепенно перемыли косточки многим знакомым, не касаясь лишь единственного человека, об отношении к которому противоположной стороны хотелось знать им обоим.
Когда глаза начали слипаться, а госпожа