пустая бутыль, выброшенная из окна «козелка», гокается о придорожные камни.
«Быть может, чеченский боевик, только что видевший нас, сейчас связывается со своим напарником, высматривающим цель в том районе, куда мы въезжаем?» – думаю я, словно пытаясь себя напугать. Но дальше мне думать лень, и я решаю про себя: «А пофигу…»
Подъезжаем к комендатуре, нам заботливо и споро открывают ворота. Черная Метка уходит в здание комендатуры с сутулым офицером, вяло что-то доложившим.
Вася деловито извлекает из-под сиденья пузырь, и все присутствующие радостно вопят.
Выпрыгиваем из машины на распогодившуюся, теплую улицу.
– Воды бы… – говорю я.
Вася идет к машине и приносит пластмассовую бутылку с водицей. Наверняка вода теплая и чуть протухшая – как у всех водителей.
«Отрава» идет по кругу, стремительно опустошаясь. Голова тяжелеет.
Незаметно появляется Черная Метка. С трудом сдерживаю желание шумно выразить свою радость по этому поводу. Вася тихо закатывает бутылку куда-то в кусты.
– Бесполезно искать… – говорит Черная Метка. – Видимо, придется заночевать здесь.
Мы переглядываемся.
Верно расценив наше молчание, Черная Метка добавляет:
– Или?
– Мы, наверное, на базу поедем, – говорит Язва.
– Ну как хотите… – отвечает Андрей Георгиевич. Оглядывает наши окривевшие от выпитого рожи и, коротко кивнув, уходит.
– Спокойной ночи! – говорит кто-то ему вслед дурацким голосом.
Грузно усаживаемся, перепутав машины, кто куда. Главное, чтоб водители не потерялись. Впрочем, я по привычке сажусь вперед, на место, освобожденное Черной Меткой: ну нравится мне впереди сидеть.
Заводятся машины, и тут же за воротами будто начинается светопреставление. Во все щели ограды бьют слепящие фары.
– Никак наши орлы прибыли, – говорит Вася, щурясь.
– Они самые, – икнув, подтверждает Конь, когда в раскрытые ворота въезжает грузовик. В кабине видны три человека.
– Пошли! – вдруг срывается Конь.
Я выхожу следом. Солдатики раскрыли двери, но выпрыгивать из кабины не спешат. Сидящий в середине салона меж водителем и вторым пассажиром солдатик свесил голову и, похоже, находится в приятном, хоть и обморочном состоянии.
Офицер, тот, что докладывался Черной Метке, вспрыгнув на подножку, хватает водителя за шиворот, выдергивает его, слабо сопротивляющегося, на улицу, бросает наземь и начинает месить ногами, бессмысленно матерясь.
Солдатик, сидевший с левой стороны, видя такие дела, сам вылезает из машины и пытается скрыться. Офицер, оставив водителя в пыли, нагоняет второго солдатика и для начала отвешивает ему бодрый и щедрый пинок.
– За работу, – тихо говорит Андрюха Конь, и мы впрыгиваем в кабину грузовика, где еще дремлет третий виновник суматохи.
Начинаем рыться там. Быстро обнаруживаем целую курицу – жареную, с небольшими изъянами в виде отсутствующей ноги и нескольких небрежных