продаж, на их взгляд, предпочтительнее на этом производстве. Тогда возникало молчание.
«Откуда они взялись, эти пустышки? Ни собственных идей нет, ни чужие умные мысли не обременили посещением их мозг, ― думал Киришка, ― как случилось, что эти люди руководили заводом, разоряли его, и никто не остановил, не прекратил уничтожение предприятия. Неужели не нашлось никого, кто бы одернул их, прекратил надругательство над рабочими, еле сводящими концы с концами, спивающимися от безденежья и безысходности».
Для себя Кирилл решил, что всех этих деятелей надо гнать, но вначале надо подобрать замену, если она, конечно, нужна, и получить поддержку Владислава Кузьмича. Для этого надо пересмотреть нынешнюю структуру предприятия. Откорректировать, а если понадобится, то создать новую, с меньшим числом управленцев. Поэтому, выслушав всех руководителей, тактично и уважительно попрощавшись с каждым, он отправился осматривать уже в новом качестве реальное производство. Говорить с теми, кто занимается производством на деле.
В цехах, разговаривая с начальниками и мастерами, Кирилл убедился, что заместитель по безопасности понял их правильно – люди тут были толковые, производство знали и могли делать все, что позволяет оборудование. Но безденежье, отсутствие постоянных заказов, сделали их унылыми, недоверчивыми пессимистами. На вопросы он получал толковые ответы по сути, но ответы эти были без энтузиазма, без продолжения, без развития, которое подразумевали многие из вопросов, а так: спросили – ответил, а дальше, господин начальник, думайте, решайте, вам за это деньги платят. Кирилл ловил себя на мысли, что все эти люди относятся к нему как к мальчику, случайно занесенному на высокую должность и мало что понимающему в жизни. Он слушал о возможностях станков, проблемах. Говорили обо всем мастера отрешенно, не ощущалась их причастность к заводу. Это слышалось в каждой фразе. Не на «нашем заводе», а «на этом заводе», не «наше руководство», а «это руководство».
Кирилл не хотел заниматься пустой трепотней, хвастаться, что заказы теперь польются рекой и зарплаты резко пойдут в гору. Он сообразил, что это уже было сказано тут много раз и было враньем. Понял, что надо скорее начинать дело, иначе последние толковые люди уйдут.
На обратном пути в кабинет в голове его крутилась любимая присказка Ашота: «Сперва надо оценить обстановку, принять решение, а потом отдать боевой приказ».
Ашот каждый раз, когда повторял ее, пояснял Киришке:
– Так написано в уставе! Писали его умные люди, и это годится не только для армии, но и для жизни вообще. Сперва подумай, сообрази, что к чему, а уже потом решай. А когда определил, как быть, то действуй. Быстро и решительно!
Так теперь Кириллу Викторовичу и надлежало действовать. Быстро и решительно. Но главное, решения должны быть правильными, а обстановку он понял, оценил.
С удивлением увидел в кабинете на столе включенный ноутбук и парнишку, который успел протянуть провод из бухгалтерии и теперь настраивал