Поезжайте в ФРГ. У них все есть, и на каком уровне. Достаточно пойти в магазин, чтобы увидеть прилавки, забитые товарами, и все у них в порядке, на загнивающем Западе, и машины красивые.
– Потому что им помогает Америка…
– Так пусть и нам помогает. Зачем нам помощь Советского Союза, если все сводится к борьбе за мирное небо над головой, пустым магазинам и рваным штанам. У меня всего одна жизнь, и я хочу жить хорошо, хочу дом, машину и не хочу стоять в очередях за колбасой…
– Это материалистический подход к жизни, идеи важнее. То, что ты можешь сделать для всеобщего блага, для других.
– Для других я хочу, чтобы было право выбора, свободного выбора. Хочу, чтобы каждый сам мог решать, как он хочет жить, а не чтобы какие-то идеи решали вместо него. В жопу идеи.
– Я так понимаю, что ты хочешь свергнуть наш социалистический строй и ввести капитализм, – начал выходить из себя офицер, потому что разговор менял направление. Этот кретин был типичным представителем мира потребления, неспособным на жертвы во имя высших ценностей.
– Мне все равно, как этот строй называется, коммунизм или капитализм, хоть феодализм. Я хочу нормальности и поэтому разношу эти листовки, потому что люди, которые это пишут, хотят того же, что и я. Они хотят, чтобы в этой стране можно было нормально жить.
– И вы хотите влезть в головы молодежи, приехавшей на фестиваль, потому что это благодатная почва для экстремистов.
– Вы ничего не понимаете. Благодатная почва – это вся страна, которую вы уже задолбали. Вы сами подготовили поле, на котором прорастают новые идеи. Молодежь уже подрастает, она разнесет вас в клочья. Они уже кричат, они уже играют для вас похоронный марш на своих гитарах. Вы этого не заметили, но это не какая-то безымянная, безвольная масса, которой нужно дать пошуметь, чтобы потом их контролировать. Это думающие молодые люди, которые плевать хотели на ваш социализм. Они хотят хорошо и достойно жить. Но вы не в состоянии им это дать. Вы слышите барабаны? Это сигнал: вам-ско-ро-ко-нец, вам-ско-ро-ко…
Этого Галась не мог стерпеть. Он сорвался с места, схватил парня за длинные волосы и со всей силы ударил головой о стол. Когда он услышал хруст носовой кости, отпустил его. Задержанный снова упал на пол, а Галась с отвращением посмотрел на пятно крови, залившей экстремистские листовки. Он подошел к умывальнику у входной двери и начал мыть руки. Вода и мыло, это всегда его успокаивало. Часто в самые напряженные моменты он шел в ванную комнату, чтобы сунуть руки под холодную воду. Тогда приходило спокойствие. Сейчас тоже, когда он открыл кран и почувствовал холод, растекающийся по рукам, он быстро успокоился. Он оглянулся на лежавшего на полу парня. Он не двигался, но это Галася не беспокоило. Он знал, что ничего серьезного не могло случиться. Обычный удар в нос. От такого еще никто не умер, но многих это приструнило. Он надеялся, что этот засранец дважды подумает, прежде чем возьмет листовки в руки, чтобы распространять их среди молодежи.
Галась не мог понять, откуда в подростках берется