был выше среднего роста и по виду весьма тяжелый – нам с Тильдой своими силами до симпатичного сугроба никак не дотащить, а Бади застрял на каком-то постоялом дворе и понятия не имел, что я возжелала совершить благородный поступок и избавить Дживса от мучений.
– Слушай, гений, – не удержалась я от резкости, – ты за что платил своему столичному магистру, если даже основ толком не знаешь?
– Кто сказал, что я ему платил? – моргнул он.
– Ты.
– Да я просто расценки узнавал. Глянь: теперь правильно? – Он подвинул лист, и я вздохнула с облегчением. С теоретической частью справились, пришло время закрепить новые знания на практике.
– Перекрашивай в красный цвет, – дала высочайшее репетиторское соизволение начать колдовать по-настоящему.
– Ага.
Дживс размял шею и с серьезной миной принялся водить над каракулями раскрытыми ладонями. Неожиданно посреди листа начал надуваться пузырь.
– Ты что намагичил? – удивилась я.
Ученик убрал руки, а пузырь продолжал расти, словно бумага превратилась в каучук и теперь растягивалась.
– Ложись! – рявкнул бездарнейший из неофитов.
– Туда? – в ужасе ткнула я пальцем по направлению грязного половика, с начала осени не видевшего ни веника, ни заклятия чистоты. Да Дживсу придется меня повалить силой, чтобы я приложилась к этому пылесборнику!
Мгновением позже он свалил меня со стула. Мы с грохотом рухнули на пол. От удара перед глазами заплясали звездочки и что-то нехорошо хрустнуло в несчастном плече, уже пару раз травмированном в прошлом полугодии.
– Какого демона?! – взвизгнула я.
– Молчи, дура!
– Сам ты дура!
Он плюхнул ладонь мне на затылок и силой заставил опустить голову. Щека прижалась к жесткому ковровому ворсу, а взору открылась дивная картина пыльных завалов под кроватью.
– Не шевелись! Сейчас рванет!
В воцарившейся тишине прозвучал тихий хлопок, следом едва слышное шипение. Взрыва не случилось.
– Труп Дживса, да ты, блин, издеваешься! – ругнулась я, сбрасывая тяжелую руку.
И в этот острый момент дверь открылась и в комнату, как к себе домой, вошел Форстад. Он немедленно влип в невидимую лужу и выругался:
– Ты когда-нибудь уберешься в своем гадюшнике?!
Тут взгляд визитера остановился на нас, уютно лежащих в самом эпицентре этого самого гадюшника. Лицо окаменело, а в глазах вспыхнул нехороший огонек. По прошлому опыту знаю, если наедине с парнем я оказывалась в любой позе, кроме вертикальной, то Форстад непременно сочинял возмутительную гадость. В общем, судил о приличной девушке по себе!
– Я, похоже, не вовремя? – буравя меня ледяным взглядом, чрезвычайно мягким голосом проговорил Илай.
– Мы учили высшую магию! – в один голос выпалили мы с Дживсом и одновременно забарахтались, пытаясь подняться.
– Вижу. Не буду мешать, – нехорошо усмехнулся он и развернулся на пятках.
– Друг, ручку зажги! – крикнул ему в спину