воскликнул господин Фовель.
После этого они прошли обширную комнату для прислуги и большую прачечную. Обе комнаты были в таком же порядке, как передняя и кухня.
– И о каком убийстве идет речь? – проворчал господин Фовель. – Это просто невероятно! Невозможно! Мы наверняка скоро узнаем, что по случайному стечению обстоятельств Жак Ландри с дочерью не ночевали в замке…
– Я тоже надеялся бы на это, если бы не была убита собака, – возразил господину Фовелю мировой судья.
– И это объяснится, как и все остальное…
Сильвен направился к двери, что виднелась в глубине прачечной, и, взявшись за ручку, сказал:
– Мы сейчас войдем в коридор, который находится между комнатами Жака и Мариетты… Не пройдет и минуты, как господину мэру и господину мировому судье все станет ясно.
Он отворил дверь и переступил порог, но тотчас отскочил назад с криком ужаса.
– Что? Что там?! – спросил господин Фовель.
– Смотрите!.. – пробормотал Сильвен.
Мэр и мировой судья заглянули в коридор. Оба вздрогнули – страшное зрелище представилось их глазам: посреди коридора на спине, со скрещенными на груди руками, в целой луже крови лежал труп Мариетты. Еще вчера эту несчастную девушку видели живой и здоровой. Очевидно, ночью ее разбудил какой-то внезапный шум, который заставил ее вскочить с постели и выйти в коридор, где ее и нашла смерть. Одним лишь ударом ножа – но каким ужасным ударом! – ей разом перерезали горло.
Длинные темные волосы, распустившиеся во сне или во время падения, прикрывали прекрасную грудь и обнаженные до плеч руки. Лицо, белое, как маска из воска, резко контрастировало с окровавленной шеей. Губы были плотно сжаты. Большие черные открытые глаза смотрели перед собой. Во всем выражении прекрасного, но неподвижного лица, читалось какое-то смешанное чувство удивления и ужаса.
VI
– О!.. – протянул побледневший господин Фовель. – Это ужасно!.. – И он закрыл расстроенное лицо руками.
Колетт всхлипывала:
– О, Мариетта!.. Бедная Мариетта!.. Прекрасная добрая девушка, которую я так любила!..
Сильвен сжал кулаки и всем своим видом показывал, что, попади убийца к нему в руки, он не стал бы дожидаться решения присяжных, чтобы заставить его заплатить за содеянное. Начальник жандармов, один его подчиненный, слесарь и маленький Жак едва сдерживали волнение. Один только мировой судья, хотя и сильно взволнованный, сохранил некоторое самообладание. Он заговорил первым:
– Боюсь, что нам придется увидеть еще одну жертву преступления… Негодяй, который так жестоко убил девушку, наверняка начал с ее отца… Где комната Жака Ландри?
– Вот, господин мировой судья, – ответил Сильвен, показывая на широко растворенную дверь слева по коридору.
– Войдем…
– Но, – нерешительно сказал господин Фовель, – я думаю, прежде нужно… труп этой несчастной девушки…
– Нет-нет! – вскрикнул мировой судья. – Ни в коем случае! Следователь должен найти все в том же виде… Это